Сибирские огни, 1986, № 7

ближайшие 25 тысяч (!) лет, а по другим подсчетам и все 50 тысяч (!) лет, не сможет побывать на некогда прекрасном острове Рунит. Этот остров испытал 20 из 66 ядерных взрывов, произведенных Соединенными Штатами в Тихом океане. В кратере, возникшем в результате взрыва бомбы «Кактус», захоронили плутоний невзорванных снарядов и радиоактивную почву с соседних островов, засыпав все сотнями тысяч мешков цемента. Но под многометровым бетонным куполом захоронили не просто остров, а чью- то родину. Сколько из тех восемнадцати малышей, игравших в радиоактивные снежки, дожили до моего возраста? Или пан. цирь Рунита можно считать памятником им? Термоядерное дитя атомного века выросло из своих тихоокеанских пеленок. Я перестал расти после 27-ми, бомба — растет и сегодня. Но ни один компьютер не даст ей то, что есть у меня,— человеческий разум. Мегатонны здравого смысла заложены в клятве, высеченной на главном монументе- Хиросимы: «Спите спокойно. Ошибка не повторится». Я — человек, и поэтому — политик. Я выставляю свою кандидатуру на всемирное голосование: или — я, или — бомба. Если бы все было так просто,., у АМ ЕРИКАНЦЫ В «БЕЛОМ ДОМЕ» Профессор Флоридского технологического университета Джон Эванс вполне верит в то, что Советский Союз может напасть на Соединенные Штаты. Поэтому он не откажется от своей бомбы и не станет голосовать за меня «Американцы в «Белом доме» — так студенты назвали встречу с группой преподавателей и студентов из Флориды, которая состоялась несколько лет назад в здании научной библиотеки Иркутского государственного университета. Со времен революционных боев этот бывший губернаторский особняк иркутяне зовут «Белым домом». Ценой собственной жизни отстаивали в нем Советскую власть молодые красноармейцы: до последнего патрона держали они круговую оборону маленького пятачка грядущей Сибири. И вот в зале, где некогда вальсировали тузы и дамы молодого капитала, мы вдруг стали свидетелями политического реверанса американской идеологии: разрядка, наметившаяся в отношениях между нашими странами в 70-х годах,— временное явление, это не требование эпохи, а скорее политическая аномалия, объяснили нам. «Все дело в том, что Ричард Никсон стал слишком большим вашим другом»,— с профессорской улыбкой знающего человека намекнул Джон Эванс на причины Уотергейта. Уотергейт был лишь «пластической» операцией политического лица американского Белого дома. Почему же разрядка оказалась невыгодной Западу? Прежде всего потому, что в ней признание военно-стратегического паритета столкнулось с догматизмом классового неприятия нашего существования. Подписывая Заключительный акт общеевропейского совещания в Хельсинки, мы уже тогда призывали мир мыслить глобально, глобально не только по территории, но и по времени Конечно, нам хотелось, чтобы этот документ был более продуктивным, особенно в его военной части. Но Запад согласился только на те меры, «которые призваны дополнить политическую разрядку в Европе и укрепить ее безопасность»Только «дополнить» — явную недостаточность этих мер Советский Союз и Соединенные Штаты восприняли по-разному. Новая американская администрация решила, что «безопасность» Европы можно «укрепить», только «дополнив» имеющееся вооружение новыми бескрылыми и крылатыми ракетами. И сработал закон диалектики — количество обернулось новым качеством. В погоне за мнимой безопасностью мир обнаружил, что военно-стратегический паритет — это уже не простое равенство сил, а равенство опасности. «Продолжение гонки ядерных вооружений неизбежно увеличит эту равную опасность и может довести ее до таких пределов, когда даже парцтет перестанет быть фактором военно-политического сдерживания»,— отметил XXV II съезд КПСС. Использовав все доводы в пользу разрядки, мы обратились к здравому смыслу наших гостей: — Но ведь, в конце концов, это возможность узнать друг друга, возможность сотрудничать, возможность общаться! — Личные контакты —- хорошо,— не очень по-русски ответил нам в курилке немолодой студент.— У меня есть книги Солженицына, берите,— и он приоткрыл свой «дипломат»... Это ваш лучший ученик, господин профессор? Тогда он, наверное, тоже не будет голосовать за меня. Почему-то принято считать, что разрядка оказалась невыгодной Западу. Думается, это не так: Запад проиграл ее, как проиграл диалог в иркутском «Белом доме». Признав равенство с СС С Р в военной силе, США не смогли встать на путь альтернативных отношений А концепция идеологического противоборства оказалась лишь яркой оберткой такого «ширпотреба», который и в своей среде сегодня не в моде. С высоты восьмидесятых это особенно видно. Десять лет назад коллеги профессора Джонд Эванса много бумаги потратили на то, чтобы «по-научному» обвинить нас в догматизме. Из книги в книгу, из журнала в журнал по обе стороны Атлантики кочевали такие решительные формулировки, как, например, эта: «Превратившись в застывшую догму, идеология, так же, как и Советское государство, окруженное океаном врагов, замкнулась в себе. Так же, как и государство, она встала в защитно-агрессивную позу, а ее главной заботой стало не понимание и объяснение сложных процес- 1 Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Хельсинки. 30 июля — 1 августа 1975 г. М., Международные отношения, 1985, с. 19. 125