Сибирские огни, 1986, № 6

— В Догчи вода еще не начала спадать?—спрашивает Саня. — Пока не заметно. Нс прибывает, правда, но и ие спадает. — А как с аэродромом? —в свою очередь спрашивает Горычев. — Аэродром затоплен, ребятки, он теперь только к зиме высохнет. — А как же почта, пассажиры? — МРС будет чаще ходить. Может, вертолет когда подлетит. У нас так. Горычев и Саня переглядываются. — Нам маршрут на Догчи надо провести,—говорит Саня.—Вы не смогли бы... — Даже и не думайте,—обрывает его Гузь.— Я один еле поднялся, в пустой-то лодке. Там несколько мест —прет как бешеная, мотор на полном газу, а лодка еле движется, чуть-по-чуть. И коряжины несет. Я жилет спасательный сроду не надевал, он у меня всегда на сиденье, а тут надел и застегнул. Не дай бог, щпонку у винта срезало бы или мо­ тор заглох —кранты тогда. Сам-то я могу рискнуть, а с людьми—* не-ет... По наблюдениям Горычева, Гузь на просьбы обычно не сразу откли­ кается, любит, чтобы его поуговаривали, но сейчас видно, что он дей­ ствительно не намерен испытывать судьбу, и уговоры поэтому бесполез­ ны. В изысканных выражениях Горычев передает ему приглашение шефа. Поколебавшись немного, почесав крутой подбородок, Гузь спра­ шивает, во сколько прийти, и это означает согласие. Дорогой Горычев озабоченно говорит: — Надо побыстрей выбираться отсюда, пока еще чего-нибудь не стряслось —цунами или землетрясения. Хорошо бы денька через три погрузиться на МРС —и в Красный Порт, а там уж хоть самолетом, хоть поездом. Трое суток —это, по расчетам Горычева, тот срок, за который они с Юргеном должны обеспечить отряд икрой. — Поездом до Новосибирска пятеро суток пилить,—говорит Саня. —А я никуда бы и не уезжал. Остался бы здесь с Гузем в зимовье. На медведя поохотились бы, на сохатого... Сане действительно не хочется уезжать; дома, в Новосибирске, его никто не ждет, а здесь бы он многому научился у Гузя, многое перенял бы, и эти знания и навыки очень пригодились бы в дальнейшей работе и жизни. Бывалый, опытный Гузь вызывает у него восхищение, сродни тому, какое он испытывал к известному академику, читавшему у них лекции на третьем курсе... «Ну все,—думает Горычев,—обстановка прояснилась, теперь курс к дому. Осталось только с икорочкой провернуть, и еще одно дельце...». После завтрака, когда исследователи собираются по бруснику и дневальный Юрген навешивает замок, Саня замечает: — Вернемся, а на двери еще пара бакланов висит... — В самом деле,—спохватывается Горычев,—постой-ка, Юрик, не запирай. Он возвращается, вырывает из записной книжки двойной листок и •что-то выводит на нем, затем прикрепляет бумажку на гвоздик возле замка: «Объявление. Администрация извещает, что в связи с ремонтом холодильника прием бакланов от населения временно прекращен». Гузь показывает себя вежливым гостем, приходит к семи часам, как и договаривались. Приносит завернутую в газету горбушу домашнего копчения и кусок сала. Горычев надеялся, что икры принесет к столу, не принес. То ли не захотел лишних разговоров, то ли пожалел. Но и без икры стол получился на славу, а гвоздь программы —«баклан по- академгородковски». Баклана Гузь только пробует, узнает, конечно. Хвалит способ при­ готовления, но есть не ест, предубеждение оказывается сильней горы- 77