Сибирские огни, 1986, № 6

тасоновой «Бабий век» (откуда, кстати, взята и самая первая в этой статье цита­ та). Аккорд, как видим, отнюдь не мажор­ ный, несмотря на то, что он венчает в об- щем-то вполне счастливо закончившуюся историю о том, как двое уже немолодых людей нашли друг друга и решили соеди­ нить свои судьбы. Да, жизнь действитель­ но постаралась, поработала на славу, коли у наших современных женщин появилось стойкое, «априорное» недоверие не только к браку, но и к тому, кто предлагает руку и сердце. Даже если рука надежная, а сердце верное. Даже если сам избранник по сердцу. В этом парадоксе, в этих странностях «поздней любви» Е. Катасонова и пытает­ ся разобраться самым тщательным обра­ зом. Снова оговорюсь: не всегда в своем «разборе» автор идет нетореным путем, не везде ему удается сказать собственное оригинальное, мудрое слово в осмыслении столь сложного и неоднозначного явления. Не очень оригинальной, к примеру, выгля­ дит история первого замужества героини — типичная «несентиментальная история», как молоденькая неопытная девочка увлек­ лась недалеким самовлюбленным красавчи­ ком и как жестоко в нем обманулась. Единственная «смелость», которую позво­ ляет себе Е. Катасонова,— это описание «открытым текстом» некоторых сугубо ин­ тимных моментов во взаимоотношениях мо­ лодых супругов. Как выясняется, Даша во время своего замужества так и не почув­ ствовала себя женщиной по-настоящему, потому что «Вадим... поспешил... и все ис­ портил, близость с того самого первого ра­ за стала мучением. Даша скрывала, что мучается, притворялась даже, но Вадим чувствовал, обижался: «Тебе хорошо? У тебя все было?..» — «Да-да»,— торопливо говорила она, не понимая толком, о чем он ее спрашивает». Не менее «смело» описан и момент, когда Даша наконец «поняла толк», когда «под бережными руками» некоего бородатого художника-силача, с которым познакомилась на отдыхе в Лит­ ве, «Даша остро почувствовала, что она прекрасна, что прекрасно ее крепкое, души­ стое от ледяного моря тело, что его покор­ ность — это и есть свобода, высвобожде­ ние из поразительного невежества, и не только тела, души». Думаю, писательница здесь слишком поспешно и бесцеремонно начинает срывать одеяния со своей героини. Думаю, что если уж всерьез касаться столь деликатных проблем, то делать это надо не с помощью пикантных «вставочек», не походя, а давая полную картину и добиваясь при этом гар­ моничного сочетания предельной откровен­ ности со сдержанной тактичностью, нахо­ дя разумную середину между открытым текстом и многоточием. Полагаю, в этом плане не худо бы поучиться у лучших мастеров новейшего зарубежного романа — Р. Олдингтона, С. Моэма, Д. Кьюсак, П. Ковэна, Ф. Саган... Тем более, что не­ умелый, я бы даже сказал непрофессио­ нальный подход в изображении самых сок­ ровеннейших человеческих взаимоотноше­ ний сразу бросается в глаза, когда сравни­ ваешь наши отечественные «любовные» ро­ маны и повести с произведениями назван­ ных писателей. И провалы Е. Катасоновой, все ее неудачные Попытки оживить по­ вествование с помощью «интима», прямо скажем, типичны и показательны для всей Нашей «бытовой» беллетристики,— потому я и счел необходимым несколько задер­ жаться на данном моменте. К счастью, таких попыток немного, В Е. Катасонова предпринимает, их без осо­ бой настойчивости, сосредоточивая внима­ ние совсем на другом. На том, как женщи­ на «в возрасте» ищет себе спутника жизни, не теряя надежды даже тогда, когда по­ иски эти оборачиваются неприятными сюр­ призами и горькими пилюлями. Вот на новогодней вечеринке в доме сво­ ей подруги Даша знакомится с неким Ва­ лерием. Знакомство в общем-то запланиро­ ванное: Светлана, лучшая Дашина подру­ га и наперсница, узнав от мужа, что у них на работе объявился новый «кадр» — солидный товарищ, доктор философии, ре­ шает, естественно, его по-быстрому задей­ ствовать. Впрочем, выглядит все это впол­ не в рамках приличия и достаточно логич­ но: ведь Даша тоже из «ученого мира» — доцент университета, талантливый, много­ обещающий фольклорист. Чем не пара? Но увы, новогоднее знакомство, продолжен­ ное совместным походом в кино и неДолгим сидением в кафе, на том и заканчивается. И заканчивается полным конфузом для почтенного доктора. Дело в том, что фи­ лософ, с точки зрения Даши, допустил кряду несколько промахов, сразу погасив­ ших в ней те проблески интереса, которые вызвал при знакомстве. Во-вторых, вместо того, чтобы повести со своей новой знако­ мой (напомним: она доцент) речь о чем-то из области высоких материй, завел вдруг нудный разговор о порошках, кефире, по­ вышенном давлении, о дороговизне бензи­ на, отчего «тяжелая скука окутала ее с го­ ловы до ног, разом навалилась тошнотная слабость, устали ноги в сапожках на каб­ луках...» Второй тактической ошибкой Ва­ лерия оказалось то, что он повел Дашу, страстную поклонницу Бергмана и Фелли­ ни, на просмотр скучного производствен­ ного фильма. Фильм подействовал на Д а­ шу самым невероятным образом — вызвал у нее острый приступ голода и соответ­ ствующую реакцию. «— Я пошла,— шепотом сказала она.— Эта штука, конечно, сильнее, чем «ФаусТ» Гете, но мне она не по силам...» И не дождавшись ответа — Валерий онемел от Дашиной невоспитанности — пригнувшись, чтобы не мешать, она пошла к запасному выходу. Уж настолько-то че­ ловек свободен: встать и уйти, когда сов­ сем плохо? Да еще когда человек дохнет с голоду — на нервной почве, что ли...» И далее мы уже нисколько не удивляем­ ся, когда становимся свидетелями окон­ чательного поражения Валерия, когда бедный доктор повел себя в кафе (тоже «на нервной почве») как мальчишка: нагру­ бил ни с того ни с сего незнакомому чело­ веку, сидевшему с ними за одним столи­ ком, потом запоздало и весьма неуклюже начал демонстрировать свою эрудицию. Насколько мне известно, эта сцена выз­ вала недовольство как в критике, так и со стороны читателей. Недовольство прежде 147 6 *