Сибирские огни, 1986, № 6

достной песнью-здравицей и, как оказа­ лось, реквием замечательному сибирскому музыканту-песнетворцу, народному артисту России. Но даже и знавшим о его болезненном состоянии и неимоверном душевном и фи­ зическом напряжении в этот вечер нельзя было и подумать, что он в последний раз встречается с такой многолюдной аудито­ рией своих земляков-новосибирцев, с род­ ными музыкальными, хоровыми коллекти­ вами, в создание и творческий рост, расцвет которых он на протяжении полувека вкла­ дывал столько души и таланта, вдохнове­ ния и мастерства,— так упоенно, размашис­ то и трепетно он дирижировал исполнявши­ ми его песни сводными хорами, готов был соединиться не только слухом и голосом, а всем сердцем с каждым из выступавших солистов и звучанием струн и труб оркест­ ров, так улыбчиво и застенчиво расклани­ вался, отвечая на приветстия и аплодисмен­ ты зала и исполнителей... Сейчас, снова склоняясь над его, такой памятной, дорогой сердцу «композиторской гранкой», просматривая подаренные им дав­ ние и самые последние рукописные и из­ данные сборники его песен, сюит, кантат, я вижу, слышу в нотных знаках и музы­ кальных терминах выражение главных жизненных и творческих свойств его при­ родного дарования — всегда напряженный, ускоренный темп и ритм, столь присущие его жизни и музыке: «широко, весело, очень быстро, с настроением, задорно, распевно» и значительно реже: «спокойно, умеренно, замедленно»... Таким Андрей Новиков был и всегда бу­ дет жить и звучать в душе и памяти: Слышу в вешнем небосводе я. Над раздольем спеющих полей, Как летит, звенит мелодия Песни несмолкающей твоей... ❖ 6 Сибирские огни № 6