Сибирские огни, 1986, № 6

ходится выполнять всю домашнюю работу, вплоть до самой грубой, где требуется мужская сила. Однажды я не выдержала и возмутилась: «Братец, взял бы ты сумку и купил бы хоть овощей. Другие-то вот мужья так и поступают.» Братец в ответ лишь надулся: «Дура! Это не мужское дело. И Ки- мико (имя сестры) прекрасно это понимает. Да пускай наша семья с голоду будет умирать, но таким постыдным делом, как хождение за покупками, я заниматься не стану. Это мое решение и моя последняя гордость.» В самом деле, решение этого господина великолепно, хотя я, при­ знаться, не понимаю, чем оно вызвано: то ли он, заботясь о благе го­ сударства, ненавидит толпы покупателей, то ли так не любит делать покупки из-за собственной лени. Мои родители — жители Токио: отец долгое время служил в одном из учреждений Ямагата, где мы с бра­ том, собственно, и родились. Там же, в Ямагата, отец умер. Брату тог­ да было около двадцати лет, а меня мать ещё за спиной носила. В Токио мы вернулись втроем. Мама наша умерла в прошлом году, но сейчас мы снова живем втроем: брат, его жена и я. Поскольку у нас нет родного дома в деревне, то нет и возможности получать, как в других семьях, продукты оттуда. Да и брат мой, кроме всего прочего,. человек странный, живет очень замкнуто, так что дома у нас совершен­ но не появляется никаких редкостей или того, что обычно «достают»; хорошо, если повезет на пару кальмаров. Как представлю себе, какую радость они могли бы доставить сестре, становится жаль их. Поэто­ му я и иду по заснеженной дорожке, оглядывая все кругом в надеж­ де обнаружить оброненный сверток. И все же мне их не найти. Почти невозможно заметить белый пакет из газеты на белой запорошенной снегом дорожке. А снег все идет, не переставая. Дойдя до станции и так ничего не обнаружив, я повернула на­ зад. Вздохнув, расправила зонтик и взглянула в тёмное ночное небо: снежинки мириадами светлячков исполняли свой медлительный танец. Как красиво! По обе стороны от дороги едва слышно покачивались деревья, словно вздыхали под тяжестью покрытых снегом веток. Я вдруг представила себя в заколдованном царстве и совсем забыла о своей потере. Замечательная мысль пришла мне в голову! Преподне­ су-ка я сестрице эти чудесные снежные пейзажи. Лучшего подарка для нее и быть не может. Ведь это вульгарно выбирать в качестве подар­ ка лишь что-нибудь из продуктов. В самом деле, вульгарно и стыдно. Когда-то брат рассказывал, что человеческий глаз способен за ­ поминать изображения пейзажей. Доказательством этому может слу­ жить следующий факт. Если в течение некоторого времени пристально смотреть на свет электрической лампочки, а потом закрыть глаза, то на внутренней поверхности верхних век появится отчётливое изобра­ жение лампочки. Об этом же рассказывает одна история, случившая­ ся давным-давно в Германии. Ее поведал мне брат. Правда, его рас­ сказы оказываются чаще всего лишь вздором и не заслуживают ни малейшего доверия, однако история, о которой пойдёт речь, хоть и выдуманная, но, на мой взгляд, всё же хорошая. Давным-давно некий немецкий врач анатомировал труп погибше­ го при кораблекрушении молодого моряка. Исследуя под микроско­ пом его глазное яблоко, он обнаружил на воспаленной сетчатке отчетливое изображение семейного круга погибшего матроса. Об этом случае он рассказал своему другу-писателю, который в свою очередь тут же дал следующее объяснение этому удивительному явлению. Молодой моряк, потерпевший кораблекрушение, был увлечен бурными волнами и прибит к берегу. Очнувшись после короткого забвения на тонущем корабле, он обнаружил себя ухватившимся за край иллю­ минатора. От радости, что он жив, собрался было звать на помощь, но свет маяка, который он увидел сквозь толстое стекло, напомнил ему наступление скромного уютного ужина в кругу семьи. И тогда он подумал, что если закричит сейчас во всю мочь «Спасите!», то вся 114