Сибирские огни, 1986, № 5

— Чего там —завелся, —улыбнулся рабочий. — Кулаков моих ис­ пугался. И правильно. У меня в каждом кулаке опока. Из цеха они вышли вместе. О Печатникове не говорили. Сердце, обожженное горем, настраивало на молчание. Бык изредка ронял мало значащие для Кости фразы. — Вот оно как... И у меня на попа... Не знаешь, где найдешь, где потеряешь... — Ты о чем? —все-таки спросил Костя. — Да развожусь я... — Полюбил другую? — Нет... Наоборот: разлюбил. — Что ж теперь? — В общагу пойду. Дом ей и сыну оставлю. Себе новый выстрою, если захочу. Я мосластый —справлюсь. — Ну-ну... Костромин побрел домой. Он не спешил. Какие-то пустяки из прошлых встреч с ПНП сейчас осмысливались по-новому. Он вспом­ нил, жак ПНП поздравлял его с третьей категорией, словно ему при­ своили звание генерала. Со второй он поздравлял гораздо суше, а о первой категории Костя узнал из приказа —ПНП не сказал ему ни слова. Почему? Не хотел, чтобы я возгордился. Или не хотел разжи­ гать страсти среди тех, кто в первую категорию так и не выбился. Кто его знает... Уже не спросишь... ...Костромин стоял на мосту, потеряв ориентировку. Он решил, что пошел не в ту сторону. Но нет! Справа сквозь снег горели зеленые огни облдрамтеатра. В них была едва . различимая непривычность. Он всмотрелся. Что за чепуха! Снег, наверное, скрадывает буквы. Костя прошел еще метров двадцать по мосту и снова взглянул на зеленые, нервно мерцающие буквы. Высвечивалось то же самое. — Театр дамы, —медленно прочел Костромин. Часть зеленых букв погасла, как жизнь ПНП... Что за даму полюбил ПНП так некстати, под занавес? Почему го­ ворил Кроту, если я у чужих не умер, то у своих уж точно не умру? Сколько загадок в смерти даже давно знакомого человека... «Петр Николаевич! — обращаясь к зеленеющему театру, говорил, как в бреду, Костромин.— Я тоже на вас надеялся, как Бык на меня. Зачем вы изволили выбыть, исчезнуть, раствориться в этой снежной мгле, в этой тревожной воде, в этих фиолетовых облаках, в этом боль­ шом городе с... театром дамы? Как вы могли?! И почему опять рядом с вами оказался не я, а старый Крот и всегда поспевающий Красниц- кий. Почему?» «Я заговариваюсь,— думал Костромин.— У меня горячка. Или нет? Действительно: как он мог?! Он же был всем нужен. Мне — в первую очередь. Ах, при чем тут я... Хорошие люди не живут долго. Хорошие и принципиальные. А фронтовики — тем более. Кого найти взамен? Не знаю... Я ничего не знаю. Ни о ПНП, ни о жизни. Что я знаю, мамень­ кин сынок?!» Костромин дернулся, оторвался от перил и стал на мосту ловить такси. Ни одна машина на мосту не останавливалась. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ Третью неделю Артемий Николаевич Связкин работал на новом месте. Токарем в ремонтных мастерских комбината крупнопанельного домостроения. Зуборезы, кроме родного завода, были нигде не нужны. Поэтому Связкин быстро отвык, что еще недавно его звали профессо­ ром. В мастерских к нему приклеили кличку «дед» — обижающую не­ много, но в общем-то правильную, раз он пришел сюда доколотить время до пенсии. В мастерских разглядели, что дед толковый, и сразу загрузили его разной работой; токарной, фрезерной, слесарной. Теперь Связкин не 81