Сибирские огни, 1986, № 5

тика. Человек не мог стоять на месте. Он переминался, перекладывал без особой надобности из руки в руку маленький чемоданчик и то поп­ равлял галстук, то вынимал носовой платок и тут же засовывал его в карман. — Все в сборе,— вместо приветствия возвестил Костромин.—Мож­ но играть похоронный марш. Позвольте, Петр Николаевич, представить вам главного гробовщика — инженер Виталий Епифанович Глушков. Сейчас он раскроет свою балетку, достанет маленькие штучки и легко докажет, что мы зря бросали вызов обществу и три месяца работали как папы Карлы, а получали как Буратино. Век миниатюризации, Петр Николаевич. Мы забыли об этом... — Я готов все вам показать,— поспешно заверил Глушков. — Чуть позже,— вежливо и приветливо здороваясь со всеми; сказал Печатников, и Глушков сразу же отступил, словно привыкший к тому, что с ним не считаются. Он снова перебросил балетку из руки в руку и затоптался. — Покажи нам с Владимиром Нифонтовичем сначала гидрокамеру, Костя,— предложил Печатников. — Стоит ли?! По-моему, можно сразу принять решение: гидрокаме­ ру демонтировать, Костромина вернуть в отдел, а Богословского и вот Ивана,— Костромин показал на обрубщика,— поощрить за чистоту помыслов, энтузиазм и за преданность делу, обреченному на убой научно-техническим прогрессом. Вы, как профессор, Петр Николаевич,— продолжал Костромин в какой-то эйфории,— знаете, вероятно, такое имя —Луи де Бройль. Лауреат Нобелевской премии. В научном мире один из самых знаменитых стариков. Так вот что говорит Луи нам: современная наука — временная ступенька научного прогресса, полная недостатков и ошибок. Ее почетная и скромная роль состоит в том, что­ бы подготовить более блистательное будущее. Утешимся, Петр Нико­ лаевич,— призвал, как поп паству, Костромин.— Наша ступенька, то есть наша гидрокамера,— плод незрелой мысли. Она работает, но не вдохновляет. ; — Она работает, товарищ начальник,— совсем без горечи, как у Костромина, а с удовольствием повторил Быков.—Мы ее уже запус­ кали. Чистит здорово! Константин Аверьянович зря на нее клепает... Гидрокамера будь спок. Зверь! — Иван, нишкни,— приказал Костромин.— Ты, как вольнонаемный, полноценным голосом не обладаешь... Обрубщик стушевался, но все-таки буркнул: — У меня теперь с голосом все в порядке. Говорю, что вижу. — Значит, работает? — озорно уточнил Печатников.— Уже рабо­ тает! Сомнительно... Не может работать конструкция, если в нее не верит конструктор. — Да, работает! — заорал Богословский.— Работает, потому что мы работали, как волы, как гладиаторы, как муравьи и черт знает еще как. Каждый узел обсосали. — Не ври,— прервал Костромин.— Еще не каждый. — Хорошо,—-улыбнулся примиряюще Печатников.—Давайте по порядку. Начнем с монитора. Как он? — Старались сделать его,— Костромин продолжал язвить, но уже успокаивался,— многоруким Шивой: по вертикали обеспечили ему дополнительные движения на три метра, по горизонтали —на два. — Это позволяет очищать внутренние карманы отливок? — Позволяет. За счет применения угловых насадок и вращения монитора вокруг собственной оси. — Надолго ли? Насадки надо менять... — Надо. Поэтому мы врезали в кабину оператора окно. Смена насадки идет минут пять. — Не больше четырех,— уточнил Богословский. — Ладно тебе,— огрызнулся Костромин.— Не идеализируй карти­ ну. Шефу лучше докладывать с острасткой. 72