Сибирские огни, 1986, № 5

пошел я отнюдь не в строгий кабинет нашего министерства. Там и по­ нял... окончательно и бесповоротно: я прожил — увы! — не свою жизнь. Скажи, зачем мне осколки не своей жизни? Прощай, Петенька! Не го­ рюй долго. Я не борец и не боец. Ты любил меня — я знаю. Твое счастье в том, что ты и других любишь или можешь полюбить. В этом весь... дифренс. Помогай Глафире, пока она не умрет, а она умрет скоро. Молча высылай ей рублей по тридцать — и довольно. Будь здоров. Твой Васька». Печатников, не двигаясь, просидел на кухне часа три. От горя он оцепенел и обессилел. Пояснительная записка не все проясняла, но объясняла все. Любопытство было утолено, недосказанное досказано. Случись чудо, возникни вдруг Васька перед ним, он не стал бы его пе­ реубеждать. Не стал бы. Уже никакие силы бойца из Васьки не сде­ лали бы. Печатников бережно сложил прощальные Васькины листки в па­ кет, прошел в свою комнату, спрятал пакет в стол и направился в ван­ ную. Помывшись, Петр Николаевич заспешил на завод, туда, где его ждали. Он уже запирал квартиру, когда услышал телефонный звонок. Вдруг Лиза? Он вернулся, поднял трубку и услышал: — Знаю, что только прилетел. Знаю, но беспокою. Не осуждай. — Здравствуйте, Алексей Васильевич. — Здравствуй, здравствуй, Петр Николаевич,— доброжелательно басил в трубку директор завода.— Слышал о твоих успехах. Прижал немчуру. Так им и надо. Пусть уважают. Правда, ты все министерство в тупик загнал — не знают, куда деньги деть, отсуженные тобой. Не предусмотрели еще. Директор хмыкнул. — Вам Фетров звонил? — Он. В целом-то хвалит тебя... Говорит, что мужик ты с норовом, то что надо. Но я к тебе с другим... Печатников молчал, выжидал. — Не мог бы ты вместо меня смотаться на завод в Кемерово? Комиссию возглавить... Хамское предложение, ты же только вернулся, но другому не доверишь. Аттестовать надо одну машинешку на Знак качества. Примут тебя как наследного принца. — Вот и поехали бы, раз так приятно. — Да меня, понимаешь, выпускные машины держат. — Меня тоже. — Тебя твой Роберт, твой Ричард Львиное Сердце заменит. Он вол — справится. — Странно, что вы его оценили,— заметил Печатников и спросил: — Когда ехать? — Завтра. Но лучше сегодня. — Завтра,— сухо согласился Печатников.— Сегодня мне грех не досмотреть на гидрокамеру. — Вот и ладненько,— одобрил директор. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ К проходным завода вела тополиная аллея. У родного города Пе­ чатникова было три очевидных символа: оперный театр, железнодорож­ ный вокзал и тополя. Ничто не могло потеснить их: ни стремительно прославившийся академгородок, выросший в пригородном лесу, ни послевоенные мемориалы с нескончаемыми именами земляков, погиб­ ших на всех фронтах Великой Отечественной войны, ни целый сонм но­ вых заводов и институтов, .ни клены, рябины и березы, настойчиво высаживаемые в бесконечные субботними и воскресники, декадники и месячники. 69