Сибирские огни, 1986, № 5

перед глазами картина весеннего дня. Всего четыре строки — но в них верно передано само «настроение» весны, харак­ тер пробуждающейся природы. Образ ветра, что «ищет ветку на свирель», стал настоя­ щей поэтической находкой, которая могла бы украсить любое «взрослое» стихотвбре- ние. Т. Белозеров умеет находить в природе те звуки и краски, тот особый «матерьял», из чего создает своеобразный и сказочный мир, одинаково открытый и гостеприим­ ный для всех: Я лежу на лужайке И в небо гляжу. В табуне облаков Я коня нахожу. В черном ворохе туч. На сердитом ветру. Вместе с буркой Я молнию-шашку беру. Уже страшновато И радостно мне Мчаться в красный закат На лихом Скакуне! В поэзии Т. Белозерова нет заданности, рационалистичного взгляда на природу. Поэт раскованно и непринужденно умеет говорить о серьезном и важнрм. В выше­ приведенном стихотворении не просто рабо­ та воображения, стремление поиграть в войну; за сказочными образами — хорошо «замаскированная» идея: пробудить в юном читателе ■чувство защитника отчего края. В самом деле, если уж юный герой на­ шел себе коня «в табуне облаков», если он в руку «молнию-шашку» берет, }о мысль о защите своей земли приходит к нему сама собой. Поэзии Т. Белозерова чужды морализа­ торство или нравоучительность. Например, как доказать ребенку, что он —частица живой природы и не должен обижать «братьев наших меньших»? Т. Белозеров показывает, что зверям и птицам свойствен­ ны те же ощущения, что и человеку, они радуются, грустят, а иногда и думают по-человечьи. Так, в одном из стихотворе­ ний лось, сбросившей по весне рога и поэ­ тому ставший почти беззащитным, не становится недоверчивым, подозри­ тельным или озлобленным, и того же ждет от людей: ...Словно воин безоружный. Домой шагающий с войны. Он верит в мир, большой и дружный, Объятый радостью весны. Поэтический мир Т. Белозерова — это мир доброй сказки, где зло отступает перед умом, добротой, красотой. Причем сказка эта не отвлеченная, не надуманная,— она как бы вырастает из реальности жизни - природы. Вот барсук, спящий зимой в норе,— ему «целый день ласкает ухо шум березовых ветвей да сопение детей». Пусть скрипят на верху под лапами волка сухие сучья или снег: Приоткроет глаз барсук, Чутким ухом поведет. Усмехнется и уснет: Ведь нора у барсука Глу- .. бі> • ' > . .. д к а . . . у - . .: .:. л , В отличие от поэтов, в чьих стихотворе­ ниях нет-нет, да и проскользнет эгоцен­ тристская мысль о превосходстве человека над животными, о его царственной роли и исключительности, Т. Белозеров показы­ вает лесных обитателей равноправными жителями земли: На листик —лакированный Сверкающий паркет — Жучок —плясун рисованный — Ступил За мухой Вслед. жРучей» А другая героиня этого стихотворе­ ния — маленькая девочка,— глядя на пляску, втайне завидует им и подпевает, как бы участвуя в этом маленьком ве­ селье. Чувство, которое испытывает здесь юный читатель, конечно же, свободно от какой бы то ни было примеси эгоизма или самовлюбленности. Это свойство поэзии Т. Белозерова трудно переоценить: ведь именно в детском возрасте заклады- ваютсся нравственные основы мироотно- шения. Юный читатель охотно верит поэту, что где-то в дремучей тайге, в окружении грозных кедров, в заветной чаще «лежит в дупле у ивы волшебный посошок»,— «Ударишь им по ветке — кукушка запоет, и солнечная сетка на землю упадет». При помощи этого волшебного посошка можно многое сделать: пустить по лож­ бине веселый ручей, разбудить под сне­ гом траву и цветы, вызвать капель. Но как добраться до посошка через «овраги, буераки, завьюженные пни»? Это по си­ лам лишь самому смелому и самому бес­ корыстному. Так поэт воспитывает в юном читателе романтика, а, говорят, романти­ ка —душа подвига... Многие поэтические образы Т. Белозе­ рова уходят своими корнями в мир на­ родного быта, крестьянской жизни. Это особенно заметно, когда он обращается к малому жанру — скороговоркам, небы­ лицам, загадкам. Я во двор вела вола. За рога вола вела, 6 хлев вела вола, А вол В огород меня Завел! В этой скороговорке, как матрешка в матрешке,—юмор, самоирония, удивле­ ние. Из фольклорных образов Т. Бело­ зеров умеет высечь не только шутку,. но и нравственную мысль, вполне доступную детям: «У боярина Бобра нет богатства, нет добра. Два бобренка у Бобра лучше всякого добра!» А разве могут оставить равнодушными загадки поэта, если они не только учат сообразительности, смекалке, но и пока­ зывают красоту простого труда, красоту рабочих рук: «По деревянной речке бе­ жит кораблик новый, сливается в колечки дымок его сосновый». Наверное, не каждый сразу разгадает загадку, но тот, кому повезет, обязатель­ но залюбуется этой картиной, ему непре- 173