Сибирские огни, 1986, № 5

— По-моему, тетя Маруся больше пере­ живала, мать его. А он собрал свой сунду­ чок и ушел. Проводили мы его на гору. Дальше-то некогда было: на занятия торопились. Помню, день пасмурный на­ чинался, поземка мела, но уже весной по­ пахивало. Жариков рассказывал, что уехал" он, не сказавшись матери, но Борзенков катего­ рически возражает: «Не мог он так посту­ пить, ибо слишком любил и уважал свою мать». Кто из них прав,— бог весть. Куда же он уехал? Вот что рассказал об этом Жариков: — Мы с ним демобилизовались почти одновременно, с разницей в несколько дней. Встретились в Сростках в феврале 1953 го­ да. Шесть лет не видались, и первые раз­ говоры, понятное дело, пошли о том, кто как прожил эти годы. Тогда и спросил я его, куда он делся после техникума. Васи­ лий ответил, что взял свои рукописи и пое­ хал в Новосибирск, в редакцию журнала «Сибирские огни». Но там у него разговора не получилось, и он «зайцем» (денег-то не было) махнул в Москву. С кем-то там встречался, вроде бы из журнала «Затей­ ник», но тоже, как я понял, без толку. — О чем еще он рассказывал? — Да особо ни о чем. Он говоруном-то никогда не был. Больше слушать любил. Однажды обмолвился, что хотел после Бийска проехать по следам Стеньки Разина, но не получилось. По-моему, Разиным он еще в техникуме увлекся. Частенько напе­ вал: И за бор-рт ее бр-росает... Всего одну или две строчки из всей пес­ ни. А может, еще до техникума увлекся. Помнится, тетя Маруся как-то рассказыва­ ла, что еще классе в шестом он спросил у нее слова этой самой песни. Она их все не помнила, пришлось идти к соседке. — Наверное, планы на жизнь вместе об­ суждали? — Мы с ним в разном положении нахо­ дились. У меня диплом был в кармане, ме­ ня даже в Сростки руководитель одного автохозяйства приезжал сватать. А у него — ни образов-ания, ни настоящей специаль­ ности. Как-то, помню, он сказал: «Будь у меня диплом, не раздумывая, уехал бы в Москву учиться». — Часто встречались с ним потом? — Нет. Раза четыре всего. — И о чем говорили? — Я ведь один из нашей компании ос­ тался сельским жителем. Как в 1953 году по призыву ЦК пришел в сельское хозяй­ ство, так по, сей день и тружусь. Много лет работал в Красногорском районе — глав­ ным механиком, секретарем парткома сов­ хоза, директором совхоза. Заочно окончил Алтайский сельскохозяйственный институт. Словом, жизнь деревни знаю не понаслыш­ ке. И Василий, похоже, моим мнением ин­ тересовался. Как встретимся — у него первый вопрос: «Что нужно селу?» Один раз я даже рассердился, в шутку, конечно. «Отстань,— говорю.— Переезжай в село и сам увидишь, что ему нужно. Одичал в своей Москве». Дмитрий Степанович Ротов свозил меня на своем «Жигуленке» в поселок Боровой, 158 который очень вырос за эти годы. Посмот­ рели бывший монастырь. Это двухэтажное, потемневшее от времени деревянное зда­ ние с резными наличниками окон, ничем не примечательное по архитектуре. В нем по-прежнему учебные классы, но уже ГПТУ-14. Цел и двухэтажный кирпичный дом — бывшее общежитие, только живут в нем теперь работники ГПТУ. Хотели мы пройти в комнату, в которой жили когда- то Шукшин и его друзья, последнюю внизу по коридору, но она оказалась на замке. Напоследок вышли к Бии, благо она в двух шагах. И здесь, по словам Дмитрия Степановича, многое изменилось. В одном месте берег подмыло, в другом — образо­ вался мысок, лес на острове стал выше и гуще. Лишь домик лодочника, который пе­ ревозил их, когда они ходили в Сростки, не изменился, но сам лодочник, как нам сказали, умер. Еще показал Дмитрий Сте­ панович место под береговым обрывом, где Василий любил сидеть с удочкой. Из всей их компании он был самый заядлый ры­ бак... Что еще? Очень важную деталь вспомнил Михаил Людвигович Еленек. Василий активно участвовал в техникумовской самодеятель­ ности. Прекрасно читал, например, «Стихи о советском паспорте» Маяковского. А од­ нажды в минуту откровенности даже так заявил Еленеку: «Все равно я буду артис­ том!» Видно, вырвалось затаенное. Хвасту­ ном Василий Шукшин никогда не был. Вот коротко, конспективно то, что уда­ лось узнать о его пребывании в Бийском автомобильном техникуме. Мне думается, годы эти — немаловажные в его жизни. Здесь он начал осознавать свое призвание и сделал первые шаги к заветной цели. Путь к этой цели предстоял ему далекий и трудный, но начался он отсюда. А что касается того, что ушел он из тех­ никума не по своей воле, то это, пожалуй, даже к лучшему. Автомеханика из Васи­ лия Шукшина все равно бы не получилось, зря бы только время ухлопал. «В ОГРОМНУЮ НЕВЕДОМУЮ жизнь...» «Мне шел семнадцатый год, когда я ран­ ним утром, по весне, уходил из дома. Мне еще хотелось разбежаться и прокатиться на ногах по светлому, как стеклышко, лед­ ку, а надо было уходить в огромную неве­ домую жизнь, где ни одного человека род­ ного или знакомого. Было грустно и нем­ ножко страшно. Мать проводила меня за село, перекрестила на дорогу, села на зем­ лю и заплакала...» Эти тревожно-грустные строки можно прочитать в незаконченной работе Шукши­ на «Только это будет не экономическая статья...» Не будем придираться к тому, что Шук­ шину шел не семнадцатый, а восемнадцатый год, провожала его мать или не провожала. Главное —в самом поступке. Исключили парня из техникума —другой бы на его месте вернулся домой, попереживал немно­ го, потом устроился на работу или снова