Сибирские огни, 1986, № 5

— Что, тоже возможно у вас? — Такое всегда было возможно. Могу вам сообщить, что ваша ох­ ранка легко нанимала немцев следить за господином Лениным в Мюн­ хене. — И следили? — С умеренным, но постоянным усердием. Двадцатый век спокойно начинался для Мюнхена. Гитлер еще ходил в сопливых Шикльгруберах. Эмигрантов было полно. Впрочем, как и сейчас. Мы принимаем их не меньше, чем Франция, но наша сдержанность не создает нам такой рекламы. «Он здесь совсем другой,— подумал Печатников.— Болтливее и категоричнее. Разбогател!» — Господин Ленин здесь, можно сказать, скакал с квартиры на квартиру. Жить на Одеонплац ему было не по карману. И на Людвиг- штрассе тоже. Впрочем, как и на Леопольдштрассе; мы сейчас проезжа­ ем по ней. Печатников прильнул к окну. Его охватило волнение. Здесь ходил Ленин. Ходил, а не летел в убаюкивающем автомобиле, когда нельзя всмотреться в лица, в памятники, в дома. — Он жил здесь, на Кайзерштрассе. Тогда район относился к ра­ бочей окраине. Выйдем? — Конечно,—торопливо согласился Печатников. Они вышли на ровные, хорошо пригнанные плиты, и Келлер, пока­ зав на четырехэтажный серый дом с красным фронтоном, заметил: — Типовой дом. Без особых архитектурных примет, но сделанный с бюргерской надежностью. Дом пивоваров, слесарей и студентов. — Что ж,—сказал Печатников.— Компания подходящая. — Да,—согласился Келлер.— Но господину Ленину плохо здесь жилось. Я читал его письма. Очень важное чтение. — Интересное,—почти механически поправил Печатников. — Да, важное и интересное. Ленину здесь — представьте себе! — не хватало русской зимы, снега. Ему дом не нравился. Правда, он бы­ стро... потешился. — Что?! — изумился Печатников. — Успокоился. Он был молод, много ходил. — Вы хотели сказать «утешился»? — Возможно,— Келлер сразу же соглашался, когда его поправля­ ли.— Сейчас моя прислуга имеет квартиру получше, чем ваш вождь тогда. Жена господина Ленина, госпожа Крупская, писала домой, что господин Ленин пил чай из жестяной кружки, которую сам мыл и вешал на гвоздь около крана. — Ну и что? — Как что?!—воскликнул Келлер.— Кому же может нравиться такая бедность? Вождь моет посуду... — Думаю, что Ленин не придавал кружке никакого значения и... едва ли относился к себе как к вождю. — Возможно,— согласился Келлер.—У бедности свои мерки. — Свои мерки у культуры. Они помолчали, обошли дом, потом сели в машину и поехали даль­ ше. Целый час Келлер возил Печатникова по Мюнхену, показывая ему дома, в которых жил Ленин. Почти все они стояли на улицах без всякой зелени, невыразительных, незапоминающихся, но чистых. Выразитель­ ный и красивый Мюнхен был не для него. Келлер знал о жизни Ленина в Мюнхене все: на какой квартире он болел, гриппом, который, «как вы знаете, господин Печатников, раньше назывался инфлуэнцей», какую библиотеку он посещал чаще всего, что из себя представляла «комнату- ха», где Владимир Ильич написал «Что делать?», куда он ходил ку­ паться, где катался на коньках, в каком кафе собиралась редакция «Искры». — Вы знаете, что больше в^его меня удивляет,— признавался Кел­ лер,—в жизни вашего вождя у нас в Мюнхене? Его не устраивали на- п