Сибирские огни, 1986, № 4

— Какая уж сила, если все вырубим,— без особой охоты ответил Кормушин, еще не отошедший от того, что он прочел в утенинском взгляде. . — Все не вырубим. Не позволим,— твердо ответил директор. — Как не позволите-то? Законом? Его же с дышлом сравнивают... Сторожей наставите? Не наберется столькр... Нет,—голос Кормушина набирал убежденности.— Пока вот тут, слева, боль не поселится,— че­ ловеку все равно, где и сколько рубить. — Ну,— заверил директор,— боль поселить легче всего. Это мы умеем. У дисциплины много... чешуек. Директор горько хмыкнул. Ленту асфальта, скачущую с холма на холм, поливало солнце. Солнце грело природу с невиданной для поздней осени щедростью. Нежная голубизна, окаймленная желтизной полей и берез, струилась за горизонт. Все предвещало удачу, и директору, размягченному нежданным теплом и светом, захотелось после всех неприятностей согласия, хотя Кормушин, похоже, возразил ему, сказав «не боль это будет, а страх». — Может, и страх,— согласно выдохнул Алексей Васильевич Утенин.—Что ж, у нас полезно и попугать народ иной раз. Все чересчур смелые стали — с любым богом на «ты». Заработком не дорожат, работой не дорожат, на карьеру чихать хотели. Поддерживаешь, что нужна железная дисциплина? Она у людей доверия больше вызывает, чем доброта. А? — Есть маленько,— замешательство уже сникло в Леньке. Он входил во вкус разговора. С таким же чувством, как о природе, Ленька пустился в рассужде­ ния о заработках, о текучести кадров, об условиях труда, о травматиз­ ме... Всю эрудицию Ленька обрушил на директора завода, мало-помалу сводя диалог к монологу. Он увлекся и забыл, что ему уместнее в ди­ ректорской машине больше слушать, чем говорить. Опомнился поздно­ вато: директор давно уже молчал. — Заболтался я,— сказал Ленька смущенно и наклонился к ди­ ректору. Легавая тут же злобно зарычала. — Ничего,— ободрил Кормушина директор.— Сейчас рабочий класс говорливый, грамотный. Молоти дальше... Только на расстоянии, а то сука моя, моя Чара, хватануть тебя может. Кормушин молчал километров пятнадцать. Потом негромко спросил: — Скоро ли доедем до места, Алексей Васильевич? Ему не ответили. — Спит он,—сказал шофер.—Уговорил ты его. Надо же, еще немного отъехали, а ты натрепался уже на целый «Блокнот агитатора». И где выучился?.. Шофер неприязненно скосил глаза, и Ленька подумал, что с ди­ ректором у него разговор невпопад получался. «Мельтешу я... Его, может, тошнит от таких бесед». Он запахнул штормовку, откинулся на спинку сиденья и пожалел, что поехал на охоту. Легавая не отводила от него глаз. ...На место прибыли ночью. Ленька с шофером быстро поставили палатку, разожгли костер. Директор, разминаясь после езды, спустился с собакой к реке. Темнота сразу же скрыла его грузную фигуру, но Ленька отчетливо слышал глухо лопающиеся звуки от брошенных в реку камней- — С утра двинем на лосиный остров,— сказал директор,— Везде­ ход подойдет к двум. А теперь — спать. Утром Леньку никто не разбудил. Он себе никак объяснить не мог — почему. Его же брали на охоту. Когда проснулся, директор с шофером уже вернулись с острова. Первое, что он услышал, была дробь надолго зарядившего дождя. Потом до него донесся директорский бас: — Не туда кладешь. 28