Сибирские огни, 1986, № 4

— Я просто Печатников... — Хорошо... «просто Печатников». Вы обедать будете или подождете Василия? — Я, Петенька-, покормлю тебя,— засуетилась Глафира. — Не беспокойтесь, Глафира, отдыхайте. — Нет,— вдруг запротестовал Печатников.— Пусть Глафира бес­ покоится. Она меня кормит уже тридцать пять лет( — Ничего,— заверила твердо жена Василия.— Я надежно продолжу эстафету. Пойдемте. Глафира не осмелилась спорить. Обедал Печатников с отвращением. Во-первых, потому что обедали не в столовой, как было принято при Воскобойниковых, а на кухне, за белым пластмассовым столом из нового кухонного гарнитура. Во-вторых, потому, что все было несоленое, а чай несладкий. — Соль и сахар не держим,— догадываясь о его страданиях, уточнила жена Василия.— Это яд. — Это бред,— грубо возразил Печатников и тут же слукавил: — Но я уже привыкаю есть без соли и пить без сахара. Возраст, знаете ли... Третье, что вызывало досаду Печатникова, —отсутствие Глафиры. Заявив, что сыта, она осталась в его, то есть теперь в ее комнате. — Как же Василий? —чтобы хоть что-то сказать, продолжил раз­ говор Печатников.— Он же заядлый мясоед, перечник, без соленого раньше обедать не садился. — Отвык. Понял, что так полезнее. «Ну, размазня,— ругнул Печатников Василия.— Ну, раскис,- ну, подкаблучник. Почему?» Он внимательно взглянул на новую хозяйку дома Воскобойниковых: серые глаза, фигура, тяготеющая к полноте, густые еще, но уже секущие­ ся на концах волосы, нос с еле заметной горбинкой и расходящимися, как крылышки крохотной птички, ноздрями, чуть розовые щеки, хорошо промазанные кремом. «Ни сединки, ни морщинки,— отметил Печатников.— Но и ни особинки. Таких миллион на одну Москву. Пройдешь — взглядом не зацепишься... За что же Васька-то зацепился? Может, как раз за это, за безликость. Он всю жизнь считал, что красивая женщина от него, некрасивого, уйдет, а некрасивая не рискнет подойти. А эта ни красивая, ни некрасивая... Никакая. То есть самая надежная, как, видимо, посчитал Васька». «Ах,— подумал Печатников,— меня рядом не было». Он вспомнил шутку Ландау о том, что найти хорошую жену — это все равно что на ощупь, при полной темноте, найти в мешке с ядо­ витыми змеями одну-единственную, неядовитую. — Спасибо,— поблагодарил он хозяйку за обед.—Мне пора. Где у вас телефон? На прежнем месте? — Телефон на прежнем месте,— подтвердила жена Василия. Печатников позвонил в главк и попросил, если это возможно, прислать Эдика в Подсосенский. Ему пообещали. Он под всхлипы и слова благодарности передал Глафире привезенные ей подарки — платок и толстые катанки, настоящие сибирские пимы, еще раз пообещал забрать ее с собой после Мюнхена и пошел прощаться с новой хозяйкой. — Рад был познакомиться с вами, Маргарита Леонидовна,— сказал он светски. — Оставайтесь у нас,— предложила женщина как можно сердечнее, но все-таки с трудом подавляя недоброжелательность.— Квартира просторная и теперь не такая захламленная, как раньше. — Да, не такая,— вкладывая совсем другой смысл в свое согласие, сказал Печатников.— Василию поклон. Пусть звонит. Написать он все равно не соберется... — Дела у него. — У кого их нет... Печатников вытащил из кармана ключ, молча и, самое странное, 24