Сибирские огни, 1986, № 4

И снегом весь простор прошит, И снег невнятное шуршит. Душа, как осенью река, Пуста, Ни друга, ни врага, И кажется, что на века Шуга Шуршит о берега. А ты попробовал кричать «Аул сквозь снежную печать! А ты попробовал начать Тепло по свету расточать! А ты кому-нибудь помог, Такому же, кто свален с ног, Кто так же (глуп или убог) До счастья не нашел дорог! Желал ли ты соединить Судьбы оборванную нить! И перед тем, как сам упал, Ты путь несчастью заступал! Постой, да ты, родимый, жил! Ты силы вымотцл из жил! А говоришь: — Душа, река, Шуга... ни друга, ни врага... УТРО В ЭФИРЕ Без пятнадцати семь, по эфиру проносится сводка, В ней рабочие сутки уложены в несколько слов: База, база, я крюк двадцать три,— деловито и четко, Только голос хрипит, знать, бурила с утра нездоров. — База, база, я крюк. В аргиллитах прошли сорок метров, Глубина Дегтярева четыреста семьдесят пять, Раньше выйти не мог, нам антенну попортило ветром... — База, база!... Молчишь! Что! Сто раз тебе повторять! — База, база, я — крюк... А! Нашлась! Сорок метров проходки, Уголь встретили, так что пришлите нам газовика. Голос я не пропил, и хриплю я совсем не от водки. Кто на связи! Иришка! Не вырубайся пока. — Что хотел, что хотел! Мы тут в керне нашли отпечаток. Ты ушам не поверишь, громадная шишка хвоща. Что — размер! А! Размер! С кукурузный, наверно, початок... Вот и мы обалдели, увидели — ну и мощаі От Саянских хребтов голоса забивает морзянка — Это, видно, любитель ступил не на ту полосу — В засоренном эфире снничья сверчит перебранка, И стоят себе ели и держат сигнал на весу. Геннадий ПАНОВ РАЗГОВОР С ПОЭТОМ ПАСЛЕЕМ САМЫКОМ Мой гость, мой друг Паслей Самык, скупиться русский не привык: дарю тебе сиянье дня и златогривого коня. Лети, ликуя и трубя — четыре ветра ждут тебя: в былинной вечности полей считай их братьями, Паслей! Лети, ликуя и трубя — береза в поле ждет тебя: _ в былинной вечности полей считай ее сестрой, Паслей! Лети, ликуя и трубя,— ржаное поле ждет тебя: в былинной вечности, вдали Россией поле нарекли!.. Мой друг, мой брат Паслей Самык, и ты скупиться не привык: ты на Белуху показал и со значением сказал: — Гора древнее нас стократ: дарю подножие, мой брат! Гора добрее нас стократ: дарю тропу тебе, мой брат! 119