Сибирские огни, 1986, № 4

-— Привет... дачникам,— бросает с корточек Юрген. Горычев с ластами и трубкой в руках действительно похож на отдыхающего. — К вечеру вас ждали. Ну, как сходили? — Нормально. Из палатки выбирается Саня, и к шефу: —Здравствуйте, Лавсеич. Вот и мы.—И с места в карьер: — Штольню я обследовал, оруденение хилое, но пробы удалось отобрать по всему простиранию, вот смотрите.— Он раскладывает на столе карту, полевой дневник, тычет в карту пальцем.— Вот здесь, здесь и здесь. Отсюда следует следующая последовательность... Очки его с разбитым стеклом вдохновенно поблескивают. Юрген с грохотом ставит на стол сковородку и чайник. Он голоден и потому сердит. — Шурик, без обеда останешься. Саня косится в его сторону, но продолжает свои объяснения, и тут уж шеф вынужден прервать его: — Александр, ты поешь, а я тем временем переоденусь, и потом мы продолжим. Саня покорно умолкает на полуслове и нацеливается на сково­ родку. Пока они едят, Горычев, присев сбоку, поглядывает на них. Ребята обросли, потемнели, осунулись. Видно, досталось им, пока они тут с шефом прохлаждались. Тут он вспоминает об остатках икры и спешит за кружкой в «холодильнике» у палатки. — О, икра! — восклицает Саня, заглянув в кружку.— Зарыбачил? Подходит шеф, переодетый по-домашнему, в теплую клетчатую куртку и лыжные брюки. — Да,— говорит он,— вот тут в ваше отсутствие Леонид, поль­ зуясь браконьерскими способами лова, добыл немного икры... Саня мажет себе узенький бутерброд и протягивает кружку с икрой шефу: — Пожалуйста, Лавсеич. На лице шефа отражаются борения противоречивых чувств, но он находит в себе силы отказаться. — Нет, это вам. Мы свою долю утром съели. Юрген мажет бутерброд, с видом знатока определяет: — Горбушачья, перезревшая, почти «горох». Но ничего, есть можно.— Отхлебнув чаю, поглядывает на шефа.— Браконьер­ ским способом, говорите? Это он-то,— кивок в сторону Горычева,— браконьер? Не браконьеры мы, шеф, жалкие дилетанты. Вот мы сегодня с Шуриком видели работу настоящих браконьеров, вот это, я понимаю, размах, ничего не скажешь! И Юрген рассказывает. Сегодня утром они с Саней спустились к речке и пошли берегом, так как двигаться бортом долины ме­ шала высокая трава, до сих пор не полегшая. В том месте, где кончаются пороги и русло выполаживается, начинается цепь омутов. И вот в этом-то привлекательном месте они наткнулись на следы стоянки — балаганчик из корья, веток и травыі кострище, пустые консервные банки, обрывки полиэтилена. А прямо на галечниковой отмели догнивала целая куча рыбы, центнеров пять, не меньше. Браконьеры брали только икру... — Сколько же их было? — спрашивает потрясенный Горычев. — Двое или трое. Каждый с двухведерной флягой. Набили фляги икрой, и с приветом. Горбушу перехватывали в самом узком месте, ни одна, небось, мимо невода не проскочила... Шеф дослушивает рассказ Юргена и с непроницаемым лицом разъясняет, адресуясь не к Юргену, который все тонкости не хуже его знает, а главным образом к Горычеву: — Если при досмотре багажа в Красном Порту у вас обнаружат литровую банку икры, вы легко сможете доказать, что купили ее у местного жителя: покажете командировочное удостоверение, где стоит отметка о прибытии в начале сентября, когда ход горбуши 110