Сибирские огни, 1986, № 4

Директор, отворачиваясь, хрустнул своим кожаным пальто и отпус- тил Богословского. — Значит, ваша фамилия Богословский? — спросил он вдогонку. — Богословский. — Я вас запомню, Богословский,—недобро пообещал директор. ...Начальник ОТК Владимир Нифонтович Калганов стоял у стенда с уже собранным расточным станком и что-то записывал в блокнот. На другом стенде стоял еще один станок, но начальство к нему не подходи­ ло. Это означало, что на станок махнули рукой. Весь завод привык: если директор или Калганов обошел станок раза три — его и будут сдавать, на нем все и сойдется. Станок, к которому не подходило начальство, был обречен, что бы ни провозглашалось. Его сдача наверняка отклады­ валась. «Постарел он,—отметил директор, глядя на Калганова,— а моложе меня на два года. Правда, почки у него одной уже нет, давление скачет вместе с погодой, голова седая. Но держится хорошо: не сутулится, жир­ ка не видно, не то что у меня. Галстук, костюмчик —все по форме. Молодец! Интересно, что же записывает, этот дотоха? Дефекты, конечно». — Ну как, Владимир Нифонтович? —спросил директор. —Станок примешь? — Едва ли... Осталось девять дней, а испытания только-только начались. — Значит, оттяпаешь у завода шестьсот тысяч. Карман не порвешь? — Я по шестьсот тысяч в карман не кладу,— меланхолично ответил начальник ОТК-—Не зарабатываю столько. — Ну зачем по типовому станку испытания по всей программе? Зачем? Подпишем акт, а потом доведем до ума. По этим машинам унификация. — Во-первых, не все унифицировано, Алексей Васильевич. Унифи­ кация идет в гамме, в семействе станков. С этой машины начинается новая гамма. Необходимы полные испытания. Не проведем сейчас, по­ том каждый раз будем маяться. — А тебе сейчас,— разозлился директор,—не надоело маяться? Завод третий месяц на особом режиме кредитования. Мне как коллекти­ ву настроение поднимать? Одними похвальными грамотами и нагляд­ ной агитацией? Премий не получаем, зарплату рабочему классу в срок выдать не могу. В долгах, как в шелках. Ты что: хочешь, чтобы от меня последние станочники сбежали? — Нет, не хочу,—вежливо заверил Калганов.—Но и план выпол­ нять с помощью приписок не хочется. Не то время сейчас. — Так выполняйте план честно, без приписок,—заорал директор, перейдя по привычке в бешенстве на «вы». — Сие зависит не только от ОТК,—отрезал Калганов, отошел от директора, снова достал записную книжку и сделал еще несколько пометок. «У, палка обструганная,—ругнулся директор.—Пока все не пере­ пишет—не успокоится. Куда бы его выдвинуть? Мне нужен более покладистый начальник ОТК. Хотя, как знать...» Директор понемногу успокаивался. «Без Калганова мы бы совсем прогорели с экспортом. Зануда, но никакую халтуру не пропустит. Не зря торчит на заводе с утра до позднего вечера. Только этим, кажись, и живет. Жены-то нет...» Директор завода преувеличивал. Мысли Владимира Нифонтовича Калганова были в тот день обращены не только на сборку. Он пришел в цех раздосадованный дочкой. Он снова и снова вспоминал, как Леноч­ ка объявила ему, что вышла замуж за Костромина. Объявила без смуще­ ния, без торжественности и, самое горькое,—без всякой радости. Проинформировала, поставила в известность: вышла замуж и жду ре­ бенка. Калганов никогда не позволял себе вторгаться в жизнь взрослой дочери, но в последнее время ему отчаянно хотелось предостеречь ее: 9