Сибирские огни, 1986, № 4

чистая, крепенькая, икринка к икринке, влажная, прозрачная на солнце, с темными крапинками внутри, нежно-лососевого цвета... У настоящего лосося все лососевого цвета, думает Горычев. Балык лососевый, тешка лососевая, и только молоки, если попадается самец- молокан, ослепительно белые, с едва уловимым телесным оттенком... Вот дело, которым можно заниматься всю жизнь, никогда не на­ доест — все равно как ласкать женщину. Концентрат жизни, квинтэссенция гастрономии... Видели бы сейчас его городские друзья-приятели, и завлаб, и сен­ сей, и теща Клавдия Владимировна, и московский оппонент, и хорошень­ кая Верочка из 308. комнаты, видели бы все они, чем он тут сейчас занимается, на краю евро-азиагокого материка, на самой его восточной кромочке... Тузлук остыл, но еще тепловат, картошка притапливается, хотя не до самого дна. — Лавсеич, она не всплывает! — Остудите раствор в речке — всплывет. Ах шеф, все-то он знает, рыбак-теоретик, все умеет, только виду не подает... Положенные для посола минуты истекли. Горычев сливает помут­ невший тузлук, вываливает икру в марлю, подбирает и крест-накрест увязывает края. Икры — с женский кулачок. Горычев вешает марлевую грушу под тент палатки с северной стороны, возвращается на кухню и наводит порядок. — А вы аккуратист,—одобрительно замечает шеф.—Мне это ка­ чество всегда нравится в людях, особенно в тех, кто занят приго­ товлением пищи. Горычев польщен, но небрежно говорит: — Я, вообще-то, всегда стараюсь быть аккуратным. Не опаздываю к назначенному времени, держу слово, лишнего не болтаю, чищу обувь кремом и даже рубашки сам себе стираю и глажу, если жена занята или нездорова. — Да, руки у вас умелые,, это сразу заметно. Наверное, вашей жене за вами как за каменной стеной. А я, знаете ли, неумеха. Смешно сказать — гвоздь не могу забить, чтобы не садануть по пальцу.—Лицо и голос шефа становятся унылыми.— В прошлом году жена купила стенку, так я ее месяц собирал... Горычев поглядывает на шефа с сочувствием. Он живо представля­ ет себе, как копуша-шеф вникал в чертежи, разбирался, где какая деталь, как потом сутулился с отверткой в руках, вкручивая неподатли­ вые шурупы, сколько нареканий принял на свою голову за медлитель­ ность... — А какая стенка? Не новосибирская, случайно? — Нет, ивано-франковская. — Но шурупы с крестовым шлицем? — С крестовым. — И крестовой отвертки, конечно, не достали? — Нет, Юрий мне любезно преподнес. Значит, вам проще было. А я сам из гвоздя выпиливал. Сейчас всю мебель выпускают с крестовыми шурупами, а отверток в продаже нет. Завертывай чем хочешь. — Ну, это еще ничего, с этим еще можно мириться. А вот возьмите к примеру... Славная погода бывает в этих местах в сентябре! Ночи уже прох­ ладны, утрами зябко, мглисто, но встает солнце — й еще по-летнему горячие лучи его в два счета расправляются с туманом, высушивают росу, и к полудню так припекает, что впору загорать. Заберешься по­ выше, ляжешь на прогретую солнцем привядшую траву и слушаешь тихий шум тайги и мерный рокот наката, и бездумно глядишь перед со­ бой в бесконечную необъятную синь. Море, море, море, небо, небо, 104