Сибирские огни, 1986, № 4

— В виде переотложенных песков — да! В принципе... Хотя...— шеф спохватывается, что, может быть, слишком увлекся,— говорить пока об этом преждевременно, мне не хватает некоторых деталей, нюансов.,. 6 Где-то на покатых, заросших темной сырой тайгой склонах Сихотэ- Алиня, у восточных его отрогов, ведут свой маршрут Саня с Юргеном. Трое суток как они ушли, и должны быть обратно послезавтра к вечеру. А Горычев и шеф тем временем довольствуются обществом друг друга, что шефа, судя по всему, вполне устраивает, и совмещают приятное с полезным. Горычев кашеварит, проверяет сеть, шеф заныривает в речку, а если вода прозрачна, то и в море. Пока соберется, пока оденется, пока развесит потом мокрый костюм и вещи для просушки — день долой. Горка мешочков с песком у палатки ребят все растет, а охотничьи трофеи шефа скромны: отнерестившийся, но еще живой и подвижный горбыль, захудалая кунджонка, покрытая некротическими пятнами... Вручая рыбу Горычеву, шеф со смирением неудачника-стоика говорит: — Я санитар. Подводный волк, если хотите. Моей добычей стано­ вятся слабые и больные. Скрывая брезгливость, Горычев принимает трофеи. Он уже перес­ тал удивляться, как это крупная и живая рыба на поверку оказывается малосъедобной, ему теперь есть с чем сравнивать. Шеф замечает его колебания и начинает уговаривать: — Да нет, ее еще вполне можно... Вы бы видели, как она на гарпуне билась, чуть не сошла. Давайте в уху ее. — Знаете, я недавно потрошил такую же, и у нее печень какая-то странная, вроде как бы разложившаяся... — Да? —Шеф начинает сомневаться.— Что ж, вполне возможно, биохимические процессы отживания как раз и захватывают прежде всего внутренние органы. Но выбрасывать все-таки жалко, а? Давайте посолим! Ему так хочется быть добытчиком, вносить свой вклад в общий котел, и Горычев понимает это желание шефа и снисходительно кивает: ладно, мол, посолить можно. Но когда шеф уходит к себе в палатку, он выбрасывает рыбину в море. Утро. Над морем плотный серый туман, сырой, холодный, как бы осязаемый. Горычев проверяет сеть и еще с берега видит, что у противо­ положного конца, на той ямке, где они зарыбачили гранд-тайменя, сеть притоплена. Он осторожно приподнимает хребтовину — ага, что-то' есть. Сквозь слой воды он видит темную спинку рыбы, ощущает ее тяжесть. Не очень большая. Он уверенно подбагривает ее у грудных плавников и кидает в лодку. Размером со среднюю кунджу, но без пятен. Серебри­ сто-серая, в мелкой матовой чешуе. Такие им еще не попадались. Завидев улов, шеф непроизвольно бросает по сторонам короткие быстрые взгляды, можно даже сказать — воровато озирается. — Где вы это взяли? Там, в речке? — В речке, конечно,— ухмыляется Горычев. * — В сеть попала? Сейчас же отпустить! В воду ее скорей! — Уже поздно, Лавсеич. И потом, я ее багорчиком покалечил. Но в чем дело? Почему вы... — Это горбуша-серебрянка. И, кажется, с икрой. Пятьдесят рублей штрафу, да за икру отдельно по весу, в троекратной стоимости высшего сорта... — Магазинной или как в ресторане? — Горычев вроде бы про себя подумал, а вырвалось вслух. Шеф укоризненно смотрит на него и молча отходит. Горычев сму­ щенно теребит бороду: дернул черт за язык. 102