Сибирские огни, 1986, № 3

Мы с Сазоном Саймовичем в летний июньский день долго бродили по проспек­ там и улицам столицы. Поблескивая стек­ лами очков, он делился московскими впе­ чатлениями. В мою память врезался рас­ сказ о маленьком чуде, увиденном им на одной из московских улиц: — Неподалеку от тротуара, пробив тол­ щу асфальта, вырос цветок, засветился зеленым огоньком. Во какая силища в кро­ хотной травинке! Что любопытно: шофе­ ры объезжают этот цветок, берегут его,, как ребенка-несмышленыша, случайно вы­ бежавшего на шумную улицу. Об этом я написал стихи... В июне 1973 года Сазон Саймович стал первым в Горном Алтае доктором наук. Вернулся на родину переполненный но­ выми творческими планами, замыслами. Ничего в нем не изменилось: остался та­ ким же простым, скромным, благожела­ тельным. Сазон Саймович ратовал за раз­ витие алтайской литературы, науки, куль­ туры. Он и меня вдохновлял на новую боль­ шую работу; настоятельно советовал в бли­ жайшее время завершить и защитить док­ торскую диссертацию. В Горно-Алтайском научно-исследователь­ ском институте истории, языка и литера­ туры обсуждался план сектора литературы. Сазон Саймович тогда предложил: — Надо больше изучать современную алтайскую литературу. Хорошо бы выпус­ тить отдельные книжки о писателях Гор­ ного Алтая. Поручать самим литераторам писать о своих друзьях... У нас литерату­ ра до 1946 года более или менее изучена, а вот последующие периоды —слабо. На этом следует сосредоточить литературо­ ведческие силы... Звоню однажды в двери суразаковской квартиры. Слышу голос хозяина: — Сейчас открою! Я как можно громче: — Капшай! Капшай! Бегом! Бегом! Узнал мой голос, смеется: — Ишь, бегом ему надо. Суразаков на костылях (сломал ногу) встретил меня в дверях. Прошли в ком­ нату. Сазон Саймович весел, энергичен. — Работаю над докладом о переводах алтайского героического эпоса,— сказал Сазон Саймович и прочитал несколько страниц. Познакомил меня с рецензией на перевод Александра Плитченко алтайского герои­ ческого сказания «Маадай-Кара» и поде­ лился сокровенным замыслом: — Работаю над романом «Улалу». Нач­ ну с рассказа о купце Тобокове. Как он разбогател, история купеческой семьи на фоне народной жизни... Там будет такой эпизод. Горела церковь, а один из Тобо- ковых во время пожара украл сейф с цер­ ковными деньгами... Как-то пасмурным осенним днем мы встретились с Сазоном Саймовичем на пе­ ресечении Горно-Алтайской и Ленинской улиц. По дороге в институт Суразаков снова вернулся к разговору о своем за­ мысле: — Пишу роман о зарождении капита- лизма в Горном Алтае. Сделал первые наброски о купце Тобокове... Времени не хватает. Вот. пойду скоро на пенсию. Мне, -164 как инвалиду Великой Отечественной вой. ны, уже можно идти через два года. Бу­ дет время — будет и роман. Прочитал ваш рассказ «Беловодье». Хлеб у меня от­ биваете — полушутя-полусерьезно доба­ вил Сазон Саймович.— Я тоже хотел на­ писать о Вячеславе Шишкове. Он в рома­ не «Улалу» должен быть одним из глав­ ных героев, как строитель Чуйского трак­ та, как человек, встречавшийся с самым богатым алтайским капиталистом Арга- маем... — Никому не противопоказано писать о Шишкове,— ответил я. — Тогда я беру ваш рассказ себе,— за­ смеялся Сазон Саймович. В апреле 1976 года в Горно-Алтайске состоялись Улагашевские чтения. Я высту­ пал с докладом «Максим Горький и ал­ тайский фольклор». Из областной библиотеки, где проходи­ ли чтения, вышли с Сазоном Саймовичем. Теплый вечер располагал к беседе. — Почему о Владимире Ивановиче Чи- черове ничего не сказали в своем докла­ де? — спросил Сазон Саймович. — У меня нет материала о Чичерове,— оправдывался я. В. И. Чичеров — профессор, известный советский фольклорист, председатель Ко­ ординационной комиссии по изучению эпо­ са народов СССР. Суразаков с ним встре­ чался на региональном совещании по эпосу «Алпамыш» в сентябре 1956 г. в Ташкенте. Мне было интересно услышать о новых фактах, раскрывающих взаимо­ связи великого писателя с устной поэзией Горного Алтая. Сазон Саймович начал рассказывать: — Чичеров по предложению Максима Горького готовил монументальную книгу «Творчество народов СССР», ‘‘которая должна была вуйти к двадцатой годов­ щине Октября. К Алексею Максимовичу на дачу однажды приехали Чичеров и Демьян Бедный. Горький поинтересовал­ ся, как идут дела со сбором материала. Чичеров сказал, что плохо, но вот алтай­ ский поэт Павел Кучияк принес поэму. Горький оживился. Попросил текст. Про­ читал вслух. Потом говорит: «Ею откро­ ете альманах». Демьяна Бедного же спро­ сил: «Нравится?» — «Да!» — «Возьме­ тесь за перевод?» —-«Возьмусь». Такова история с легендой «Зажглась золотая за­ ря». Об этом мне сам Чичеров расска­ зывал... В начале 1980 года Сазона Саймовича пригласили в Москву для чтения лекций студентам-алтайцам Литературного ин­ ститута имени А. М. Горького. Перед отъездом Сазон Саймович при­ гласил меня в кабинет русской литерату­ ры для серьезного, как он выразился, раз­ говора. Мы сели за студенческий стол, украшенный веселыми надписями и рисун­ ками. Он интересовался моей работой, со­ ветовал, что надо сделать. Наметил це­ лую программу. Предлагал помощь. Речь его была взволнованной. Я не предвидел, что это была наша последняя дружеская беседа наедине. ...Утром 9 марта 1980 года позвонил Павел Егорович Тадыев, историк Горного Алтая, друг Суразакова: і