Сибирские огни, 1986, № 3

дежную работу механизмов и систем — и горя с ними знать не будешь. А сколько раз бывало, только вытолкнули судно из затона, Закрыв глаза на недоделки,—чих- пых! трах-бах! — все полетело! Я соглашаюсь с Сергеем, говорю, что только такой и может быть позиция пред­ ставителей органов надзора —профилакти­ ка, предотвращение нарушений. __ А у нас этого не понимают,— с го­ речью говорит Сергей.—Весной, да не толь­ ко весной, у всех лишь одно на уме: толь­ ко бы вытолкнуть, выпихнуть флот, а как он будет работать, с какой отдачей, с ка­ кой нагрузкой на экипаж —это их не вол­ нует! Те, кто не вписался, не нашел себя здесь,— уезжают. У каждого уезжающего своя Судьба, но объединяет их то, что они стали лишними в поселке, ненужными ему. И ничего уже нельзя изменить. — Да ты брось, брось! — говорил мне Валера Малкин, узнав, что я подал заяв­ ление об увольнении.— Я, конечно, пони­ маю тебя, но ты смотри, сколько в цех при­ шло молодежи, мы встряхнем тут все, пе­ ревернем, сделаем как надо! * А через год сам уехал. И вот что характерно: редко кто из «лишних», «изгнанных», задерживается в Красноярске, несет его куда подальше. И, наоборот, покидающие Подтесово, так сказать, в плановом порядке, сразу после школы, оседают исключительно в краевом центре, и там что-то вроде подтесовской колонии существует. Нет, живут в разных районах, и в Зеленой Роще, и на Юго-За­ паде, и на правом берегу, но все друг про друга знают, встречаются, тянутся друг к другу, помогают и связь с поселком дер­ жат непрерывную и прочную. Красноярск мне иногда представляется состоящим из одних колоний: канской, абаканской, но­ рильской, подтесовской... Вот что говорит­ ся в сохранившихся у меня записях: «Ста­ рые, стабильные монофункциональные по­ селения поставляют население окружаю­ щей среде либо за счет саморазрушения, либо за счет миграции «излишней» для по­ селения части населения. Таким образом, монофункциональные поселения выносят родившиеся и утвердившиеся системы норм и ценностей в социальную среду». Каюсь, я иногда завидую красноярским подтесовцам. Я уже двадцать с лишним лет живу в Новосибирске, люблю этот го­ род, болею за него, и все же иной раз хочется сузить его социальное пространст­ во до тесных и теплых пределов родного угла, где все свое, знакомое, обжитое, обмятое, все по тебе, словно старый пид­ жак... Видать, и во мне живут «нормы и ценности, утвердившиеся в монофунк­ циональном поселении», стремление об­ житься и обустроиться по-домашнему в любой жизненной ситуации —как естест­ венная реакция на все незнакомое и новое, как попытка уйти, спрятаться от проблем и сложностей современного города, сов­ ременной производственной организации, современной жизни. Нынешний этап социального развития характеризуется объективно и субъективно обусловленными Трудностями и противоре­ чиями, причем «картина противоречий в социалистическом обществе столь же бо­ гата и многообразна, как и сама обществен­ ная жизнь»1. В поселке проблемы и проти­ воречия усугубляются, они там всегда откровеннее, нагляднее, проявляются боль­ нее и глубже, приводят к более тяжелым социальным последствиям. Неравенство и несправедливость больше всего сказываются на детях. В своем деле­ нии на «чистых» и «нечистых» завуч не был оригинален. Мало кто из нас закончил семилетку, про среднюю школу и говорить нечего, получил хорошую специальность, обрел семейное счастье. Больше живущих как перекати-поле, ни кола, ни двора, а есть и такие, что у старухи-матери на шее сидят, у магазина на бутылку сшиба­ ют. Немало шкиперских детей побывало в колониях, много сгинувших неизвестно где: уехал и пропал, и жив ли, нет —никто не знает. С Петькой Брыкиным я учился и дружил. Трудно жилось Петру, и не в достатке дело, все мы, кроме картошки, ничего вдо­ воль не ели: семья у него была плохая: физически и морально изломанный жизнью отец, задерганная, рано состарившаяся мать. Петр был старше нас, к седьмому классу он уже бросил школу и уехал из поселка, а через три года вернулся в по­ селок с женой и ребенком, ребенок был чужой, не его, пятилетний парнишка Ва­ дим. Петр устроился на работу в столяр­ ный цех, получил квартиру в щитовушке на самой окраине; он как-то сразу и замет­ но повзрослел и, хотя я в то время тоже жил и работал в поселке, бросив техникум, прежней дружбы у нас не получилось. Петр свое гнездышко устраивал: смотришь, то рейку несет домой, то в кузнице ему ка­ кой-то особенный крючок надо отковать. Но устроить свою жизнь поселок ему не дал усмешками, злой молвой, не мог позво­ лить, чтобы сын всеми презираемых Бры­ киных строил жизнь п о - с в о е му . Петр уехал и словно сквозь землю провалился; не хочется верить в самое худшее, в упор­ ные слухи, что нет больше Петра, но ни­ куда не деться от чувства, что над его семьей висело .проклятие забитости. Погиб добросердечный, веселый и ла­ сковый, несмотря на неласковое детство, Шурка Силантьев, а уж как его тут ждали — совсем недавно об этом узнал — как ждали! Она в нашем цы­ ганском классе училась, хотя по всем формальным признакам должна была в параллельный класс попасть: дочь меха­ ника, сама аккуратная такая, чистенькая, прилежная... Как ждали и как терпели от­ крытое и скрытое противодействие их любви со стороны самых родных, самых любимых! Мальчики из параллельного класса пос­ ле школы дружно в институты подались, ну а после и их разметало, на разных полю, сах разместило: кто-то до полковника дос­ лужился, а кто-то семью разрушил, работу бросил, спился. Про девчонок слышал, что редкая из них полное счастье обрела, а ведь красавицы были —не подступишься. 1 Медведев В. А. Ключевая проблема диалек­ тики развитого социализма. Вопросы философии, 8 1984 См. также статьи В. С. Семенова. А. П. Бутенко, В. Е. Козловского, опубликованные куриалом в 1982—1984 годах. 115