Сибирские огни, 1986, № 2

конечно, пз травке, вечером посмотреть передачу по телевизору, а то и незаметно прилечь, чего там — мы же на неконтролируемом распоряд­ ке дня. На разгрузку вагонов нас не берут, в парк не направляют, если бы еще и тренировок не было, шутили солдаты, жизнь бы пошла — луч­ ше некуда. Но темп тренировок и физические нагрузки нарастали с ужасаю-, щей быстротой.'Казалось, перегруженные мышцы на каком-то моменте порвутся. Перестали радовать и масло, и сало, и молоко вместо компо­ та, чем-то недосягаемо желанным виделась теперь служба в карауле — стоит себе часовой на посту, ходит, думает, по сторонам смотрит, время пришло — на топчан, и спать. Это совсем не то, что ежедневный кросс. Может быть, действительно надо было попроситься на штангу, там хоть какой-то предел есть: сто так сто, сто двадцать так сто двад­ цать, не тянешь больше — бросай. Здесь же нет ни конца и ни краю этому бегу. Ну, мотострелкам еще куда ни шло, сам бог велел, но нам- то, танкистам, зачем эта беготня! Руководить нашей группой военизированного кросса назначили майора Петрова, из тех людей, о которых говорят, что быть бы ему офи­ цером в то время, когда скакали на лошадях, стрелялись на дуэлях и увозили дочек станционных смотрителей. После двух забегов он с док­ торской точностью определил, на что каждый из нас способен и кому над чем работать. Мне сказал, будто у меня не все в порядке с легки­ ми, дышу, как загнанный. . Легкие как легкие — никогда не жаловался. А дышать? Не все же одинаково дышат. Однако на следующий день майор Петров все-таки назначил мне дополнительные упражнения для легких. Только этого не хватало! Посмотришь теперь телевизор, полежишь на травке, как бы не так! Если выполнить все, что приказано, — небо с овчинку покажется. Две недели тянулись вечностью, но за несколько дней до состязаний нагрузки стали уменьшаться, а за три дня прекратились совсем. Про­ водились лишь разминки и отвлеченные физические упражнения, чтобы, значит, ввести мышцы и весь организм в надлежащую форму. В назначенный день перед нами выступил заместитель командира полка по политчасти, сам же командир сказал в заключение всего несколько очень выразительных слов о том, что отличившиеся будут поощрены, а отстающйе наказаны. Все ясно! За завтраком каждому выдали порцию масла и сахара. Хлебушка — один ломтик, чайку — по четверти кружечки: вода может только по­ мешать, а каждая лишняя калорийна от масла и сахара очень приго­ дится. Подтянул я за спиной вещевой мешок, автомат— на ремень; на бо­ ку противогаз, на другом сумка со средствами защиты, на поясе подсу­ мок с двумя магазинами. На грудь и на спину — по белому матерчато­ му квадрату с номером. Касок и саперных лопат не полагалось, все- таки танкисты! Сам по себе, скажем, автомат не так уж и тяжел. Ну, четыре ки­ лограмма. Что для здорового человека четыре килограмма? Пустяк. Поднимет и не почувствует. Но когда снаряжение вместе, да в беге,— тогда каждая прибавка в грамм кажется килограммом. Пробежать нужно было пять километров пересеченной местности, поразить цель ручными гранатами и где-то на третьей части дистанции сразить автоматной очередью мышасто-зеленые фигурки в касках. Построили нас за военным городком, опросили, нет ли заболевших, проверили по списку и по документам, приказали закрепить на себе снаряжение, размяться, приготовиться к бегу. Через дорогу, в тени деревьев, стояли незнакомые офицеры, значит, проверяющие, чуть поодаль от них, переживая за свою команду, поку­ сывал стебелек травинки командир полка. — Волнуется,— толкнул меня сосед. — Кто? — Батя, говорю, волнуется. 83