Сибирские огни, 1986, № 2

преследовал прежде Есего собственные ди­ настические цели. Следует сказать о еще одной категории недостатков, связанных с тем, что трилогия была написана И. Есенберлином на казах­ ском языке, а авторизованный перевод ее на русский язык был выполнен В. Мирогло- вым, который в целом справился с постав­ ленной перед ним задачей, однако не избе­ жал целого ряда досадных упущений. Так, совершенно не продумана транскрипция тюрко-монгольских имен и названий, кото­ рая меняется от романа к роману: Джага- тай и Чагатай, Кулагу и Хулагу, Кайду и Хайду, Кубылай и Хубилай, Тохтамыш и Тохтамыс, Акберген и Акберен, Таныбк и Таныбек и т. д. Чем вызвано такое филоло­ гическое непостоянство? Конечно, сам по себе вопрос правильной транскрипции от­ нюдь не такой легкий, тем более что и сре­ ди ученых нет еще здесь полного единомыс­ лия. Однако от переводчика не требовалось вносить собственный вклад в разработку проблемы правильной фиксации тюрко-мон- гольсвих слов. Ему достаточно было вы­ брать какую-нибудь одну, достаточно широ- ро распространенную точку зрения, но уж, выбрав, держаться ее на протяжении всей работы над трилогией. Не всегда удачно подобраны на русском языке отдельные выражения —например, такое сочетание, как «косоглазая Орда». Судя по контексту, имеются в виду «раско­ сые и жадные глаза» ордынцев. Разница и в смысловом, и в стилистическом плане немалая (раскосость — антропологиче с к и й признак, косоглазие же — физическая па­ тология), пренебрежение ею, помимо воли переводчика, создает комический эффект. Нет-нет да и промелькнет в переводе какая- нибудь псевдокрасивость «в восточном сти­ ле» — сравнение типа «прекрасная, как ут­ ренняя заря»... Трилогия И. Есенберлина «Золотая Орда» рассчитана на освещение обширной истори­ ческой эпохи в жизни многих народов на­ шей страны. Однако, просто необходимо провести значительное редактирование это­ го произведения в содержательном и стили­ стическом плане. Серьезная, вдумчивая редакторско-переводческая работа над книжным вариантом трилогии —лучший путь для того, чтобы воздать должное па­ мяти писателя. Как уже отмечалось выше, много внима­ ния И. Есенберлин уделил Куликовской битве. Но если в его трилогии победа, одер­ жанная русской ратью 8 сентября 1380 года, рассматривается в рамках гораздо более объемного повествования, то целый ряд произведений, выпущенных в свет к славному юбилею, был специально посвя­ щен этому историческому событию, художе­ ственному анализу его предпосылок и последствий. Такое внимание вполне законо­ мерно, поскольку именно Куликовская битва стала поворотным моментом в той долгой борьбе, в ходе кото­ рой, по выражению Ф. Энгельса, «вели­ кие , князья московские сбросили, нако­ нец, монгольское иго и приступили к объединению многочисленных княжеств Ве­ ликороссии в единое государство» Сокру-1 1 К Маркс. Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд„ т. 16. С. 163—164. шительное поражение, нанесенное русскими ратниками татарским полчищам, означало не просто военный успех. Перейдя этот рубеж, Русь открыла новую страницу своей истории. Победа на Дону не покончила одним махом с полуторавековой зависи­ мостью от жестоких иноземцев, зависи­ мостью тяжкой и унизительной. Немало времени прошло до той поры, когда ярмо было сброшено окончательно. Много раз еще татары разоряли Русь, много раз езди­ ли русские князья на поклон к ханам. Но как бы то ни было, после Куликова поля стало ясно, что господство Орды не вечно, падение его —лишь вопрос времени. Пожалуй, как никакое другое событие той поры, Куликовская битва и все связан­ ное с ней заслуживает самого пристального писательского внимания и тщательного литературного осмысления. Вполне есте­ ственно, что в советской историко-художе­ ственной прозе ей посвящено немало произ­ ведений. Столь же, вероятно, закономерно и то, что именно одно из них — роман С. Бородина «Дмитрий Донской» — по пра­ ву вошло в золотой фонд, нашей историчес­ кой романистики. Отмечавшийся несколько лет назад 600-летний юбилей битвы вызвал целый поток публикаций. Только в цент­ ральных издательствах вышло в свет около 150 исследовательских и научно-популяр­ ных работ. Не остались, в стороне и литера­ торы, посвятившие великому этому собы­ тию не только публицистику и стихи, но и прозаические произведения. Возьмем для анализа два из них — романы В. Возовико- ва «Поле Куликово» (Молодая гвардия, 1980, №№ 8—10) и Б. Дедюхина «Чур, ме­ ня» (Волга, 1980, №№ 8—9). Писать о чем-либо, когда у тебя есть предшественники, тем более всеми признан­ ные, непросто. Особенно это касается тема­ тики исторической, где произвол художника ограничен. Приступая к работе, кдждый автор прежде всего задумывается над тем, как избежать повторений (во всяком слу­ чае, должен задумываться). Вполне понятно, что отбор материала и его композиция самым непосредственным образом сказываются не только на форме, но и— что много важнее — на содержании произведения. Это наглядно видно на приме­ ре сочинения В. Возовикова, особенно при сопоставлении его с романом С. Бородина. И там, и здесь кульминационный пункт повествования — Куликовская битва, но подходит к ней каждый из писателей по- разному. У С. Бородина она — развязка сложного, масштабного процесса, законо­ мерно венчающая многие годы историче­ ского развития Руси. Столь глубокий под­ ход обязывал писателя дать широкую картину русской действительности той эпохи во всей ее полноте. Умело построив сюжет, С. Бородин показал жизнь Руси с самых разных сторон и точек зрения: перед нами и «большая политика», вершат кото­ рую князья с боярами, и жизнь простого народа с его заботами и чаяниями. Писатель поступил глубоко верно, когда главное вни­ мание обратил именно на сложную и гран­ диозную подоснову, на которой только и могло свершиться такое великое событие, как Куликовская битва. В. Возовиков пошел иным путем. Само название его произведения — «Поле Кули­ 163