Сибирские огни, 1986, № 1

— Ты как дома сказала?! — говорит с укоризной Дуська. Здесь, на полянке, будем ись... Валька собралась прикрикнуть на сестренку, но, увидев в ее глазах такую мольбу, не смогла устоять. Опустила оглобли на землю, развяза­ ла узелок, пихнула в подрагивающие от нетерпения руки сестры один плоский посинелый драник: — На, вымогатель! От деревни ведь еще не отъехали! Дуська молчит. Поехали дальше. Одной рукой младшая держится за оглобельку, в другой драник. И так вкусно его нажевывает, что Валька не выдержала: — Дай раз откусить. — Ишь ты какая,— решительно отказывает Дуська,—мне самой... —И тут ее осеняет: —Давай сперва я от твоего... Там, в узелке... — Ну, Филька хитрованная! —не то удивляется, не то досадует старшая и, упершись руками и животом в оглоблю, подгоняет младшую: —Давай, помогай! Подъем стал положе, тележка покатилась легче. Деревня сзади, отдаляясь, уменьшается и как бы опускается ниже; спереди надвигается лес, все заметнее вырастая и превращаясь из сине­ голубого в зеленый. От леса, навстречу девчонкам, быстро катится со стуком повозка. Конь— серый в яблоках, хорошо известный жителя.ѵг всех окрестных деревень. На такой лошади ездит только лесник. Лес сторожит. Но его все равно рубят— и зимой, и летом. Почему лесник не дает рубить лес, сестры еще не понимают— пусть сам попробует прожить без дров! Сестры свернули с дороги. Лесник, поравнявшись, оглядел придир­ чивым взглядом тележку и покатил себе дальше. Девчонки дивились, как он управляется с лошадью одной рукой: и и вожжи в ней, и кнут. Дрова они берут в первом колонке. Он для них здесь самый удоб­ ный: небольшой и реденький, деревню из него всю видно и стоит рядом с дорогой. Девчонки подвернули к своему колонку, остановили тележку, как всегда, на опушке у развесистой березы. Едва успели отдышаться, как Дуська — за узелок и в тень. — Ничего там без меня не трогать! — предупреждает старшая. Она разворачивает тележку, чтобы ловчее было класть на нее дрова и удоб­ нее потом выезжать на дорогу. Берет бутылку с обратом и тоже — к сестре. Младшая сидит, вытянув перед собой голые ноги и поставив на них узелок. Валька развязывает его, отделяет себе и сестре по три драника, а оставшиеся увязывает в тряпицу и засовывает под жилистый корень березы. — Это на после, когда дров наготовим. Сестры некоторое время молча жуют упругие, как резина, карто­ фельные оладьи, которые почему-то зовутся драниками, запивая их по очереди из бутылки обратом. Быстро съев свои драники, Дуська с откровенным выжиданием смот­ рит на сестру, надеясь, что та сжалится и поделится с ней своими — хотя бы крохотку —вон от того, что лежит на ее коленке. Валька старается не замечать Фильку: «Нечего поважать!» Дуська, угадав по неприступному виду сестры, что больше ей не от­ ломится, глубоко вздохнув, ложится на спину и растягивает уставшее тело на примятой траве. Хорошо бы так все лежать на травке... И сол­ нышко сквозь зеленые листики прорябливает. Дуська закрывает в дре­ ме глаза. — Филька! — тут же окликает старшая.— Не вздумай заснуть! Знаю я тебя, не разбудишь потом... Вставай, пошли. — Счас я, Валь...—И даже не шевельнулась. — Вставай! Вставай! —голос старшей неумолим. 90