Сибирские огни, 1986, № 1

«Отпадает!» — Дашутка тоже прихлопнула ладошкой, точно показы­ вая, как он это сделал. Надо признаваться в ошибке. Сказал: — Прими мои извинения, что ошибся. Но ты сама понимаешь, что у меня не было той информации, которую я получил от тебя. — Теперь она у вас есть. — Теперь есть. И давай поможем Леньке... Есть в бригаде одно место... — И его берегут для Богачева, — быстро перебила Дашутка. — Берегли. А теперь попробуем по-другому. И сделаем мы так. Я перетолкую с Федей Косиловым. Но Ленька и сам должен проявить ак­ тивность. Или он сидит и ждет, когда парни из экспериментальной придут к нему, падут на колени и скажут: товарищ Ленька, не жела­ ешь ли осчастливить нашу бригаду своим высоким присутствием? Дашутка посмеялась, прикрыв рот ладошкой, посерьезнела: — Нет, я скажу, и он сейчас же помчится. — Еще раз хотел спросить: уверена в нем? Дело-то ведь очень да­ же серьезное. — Как за себя! — Лихо! Лихо! Ну да тебе лучше знать. Только позволю себе воп­ рос: откуда такая железная уверенность? Лицо Дашутки начало заливаться краской, но она тут же справи­ лась с собой, глянула с вызовом: — Знаю я его, и все тут! А откуда и что, зачем вам? — Ладно, порешили. Ты знаешь его, я хорошо знаю тебя. И пусть он немедленно мчится к ребятам. Может и опоздать. — Сейчас же и погоню. Он меня на улице поджидает. Поднялась повеселевшая, серые глаза благодарно светятся: — Так я побежала, Иван Иванович? — Подожди! — поднялся, подошел к Дашутке, точно впервые раз­ глядывая ее счастливое лицо. — Спросить хочу. Что это ты вдруг так горячо за него ходатайствуешь? Насколько знаю, он тебе ни сват, ни брат. Лицо Дашутки полыхнуло, она стала похожа на девчушку, только- только входящую в жизнь, собравшуюся на первое свидание и вдруг оказавшуюся перед суровой, непреклонной матерью. Но сразу же справилась с собой, подняла смелые глаза: — Люблю я его, Иван Иванович! А что? — Так, так! — только и нашелся что сказать. А тіро себя поду­ мал, до чего же удивительные фокусы выкидывает иногда жизнь! Пер­ вая красавица, лучшая доярка, орденоноска — и лохматый скверно­ слов и буян Ленька Пантелеев! Да и возрастом они вроде бы не очень состыковывались. Дашутка явно постарше. Хотел было уточнить, что же между ними общего в таком разе, да не стал: не его это дело, не баба он подзамочная, чтобы втыкать нос в такие деликатные дела. Бог с ними! Сами разберутся! Или уже разобрались. Но Дашутка (вот бестия!) точно бы прочитала его вопрос: Он очень хороший и душевный! Если бы вы только знали ка­ кой он у меня хороший! — Если уж такой хороший, то что же не воссоединитесь? „ А это все он- Пока, говорит, не докажу свою перед тобой до- стойность, пока не заставлю себя уважать, до той поры жениться не станем. Даже песенку напевает под свою гитару: хотя вы знатная а я простой матрос! Так я побежала? , — Иди-иди, сорока! Счастливая Дашутка выскочила за дверь. Подошел к окну. Над улицей разгулялся поздний зимний день. Блеклое неоо крылось белесыми мазками. Подступало вёдро но и ме­ телица не собиралась уходить. Выключил свет, кабинет наполнился живыми красками дня. 70