Сибирские огни, 1986, № 1

Сквозь красную пелену видел, как Санькин, прежний, съеживший* ся, направился к выходу. Поглядел вслед сутулой согбенной фигуре в за ношенной телогрейке, на седой его затылок, не сдержался, закричал: — А пить можешь продолжать! Пропивайте свой колхоз! Пропп-, вайте и пускайте по ветру! Санькин обернулся, ошеломленно уставился на него, даже руки к груди поднял, будто защищаясь, а он уже никак не мог остановиться: — Свой колхоз пропивайте! Председатели приходят и уходят, а кол­ хоз остается! Фронтовики, наденьте ордена! На крик вбежала Железная Серафима, встала упереди него, ма­ ленькая, худенькая, точно бы обороняя его от Санькина, за ней Вася- Одуванчик, готовый схватить Санькина за грудки. Опомнился, сказал успокаивающе: — Спокойно, товарищи! Мы тут по-своему поговорили, по-фронто­ вому. А там иногда кричать приходилось. Да почти всегда, потому как бой — это всегда оглушает... Верно, Пал-Петрович? Незаметно сжал кулаки, напрягся, тем привел себя в порядок, от­ правился к своему месту, сказал Одуванчику как можно спокойнее: :— Зови, Василь Павлович, Горшкова. Вася-Одуванчик и Железная Серафима вышли, оглядываясь, веря и не веря ему. Санькин продолжал стоять возле двери, растерянный, с всклокоченными седыми волосами, расстегивая и застегивая пуговку на старенькой выношенной телогрейке. — Можно, товарищ председатель? На пороге кабинета вырос парень в яркой куртке, такой же яркой вязаной шапочке, улыбка во весь рот: сама благожелательность! Санькин вдруг вцепился в рукав яркой куртки, потянул к себе: — Это все ты... падла! Ну, погодь! Парень отодрал руки Санькина, вытолкал его в приемную, назида­ тельно крикнул вслед: — Нехорошо обижать молодую рабочую смену! Получив толчок в спину от появившегося Васи-Одуванчика, подо­ шел к столу, дрогнул испуганно глазами, но тут же залихватски прило­ жил два пальца к шапочке: — Механизатор восьмого класса Георг Горці к вашим услугам, сэр! — Садись, Георг! — предложил ровным голосом, не принимая шу­ тливой манеры перетрухавшего Гришки Горшкова. Вообще-то он был безобидным парнем, этот Гришка Горшков по па­ спорту, Георг Горш — по собственной кличке. Если бы не одна пагубная страсть, вдруг овладевшая им после возвращения с флотской службы, то ему, возможно, и цены бы не было. Но красивая флотская форма, бескозырка с золотыми буквами и лентами, черная короткая офицерская шинель с ярко надраенными пуговицами, в которых он щеголяд даже в морозы, производили на марьяновских и покровских красавиц неотрази­ мое впечатление, и ему удалось одержать несколько побед, а потом и ок­ рутить Дашутку Воронкову. Однако и после женитьбы для Гришки глав­ ным оставалась охота за женскими подолами. Изгнанный Дашуткой, которая не стала устраивать скандалов, а просто выставила чемодан с яркими наклейками на крыльцо, он где-то жил, работал механизатором. Однако первые легкие победы не давали ему покоя. Парни, у которых он отбивал девок, пробовали 'поколачивать Гришку. Схлопотав раз-другой по физиономии, Гришка особенно не обижался, только презрительно кривил разбитые губы: _ Дураки и никакого понятия! Что, по-вашему, девкам надо? Парни таращили глаза, отвечали не совсем уверенно: — Любовь, наверное... — И второй раз дураки! Цветы им нужны! Яркие и всегда чтобы летние. А вы про любовь! — А где они, твои цветы? < — А я сам цветок и есть! Смотри, деревня! — и Гришка с победо­ 49