Сибирские огни, 1986, № 1

давним правом зеленой улицы, ворвался в кабинет Самохвалова, закри­ чал: — Это же несправедливо! И как ты мог голосовать за выговор? Самохвалов усадил его в гостевое кресло, присел рядом: і — Могу я иметь собственное мнение? И потом кто-то и когда-то мне сказал: дружба дружбой, а служба службой! Не подскажешь, кто? Слово имеет тов. Дубок, председатель правления. Он сказал радостную новость, что самоотверженный труд товарищей колхозников в отчетном году не пропал даром, что колхоз рассчитался с государством по всем поставкам и особенно по хлебу. Еще он сказал, что правление колхоза вместе с партийной организацией приняли решение: выдать на каждый заработанный трудодень по 350 грамм хлеба. После­ довали радостные аплодисменты и подбрасывание товарища председате­ ля на руках. Он сказал также, что решение утверждено райисполкомом и завтра начнется выдача хлеба. Последовали бурные аплодисменты. Все встают, и снова подбрасывание председателя на руках. ^ Председатель собрания Коноплев. А. К. Секретарь собрания Горбунова М. Т. (Из протокола собрания членов артели «Власть.труда» от 12 декабря 1951 г.) Глянул на место, где недавно лежала жалоба... Любимчики! Есть ли они у него, председателя колхоза? Конечно, есть! Даже у отца из трех сыновей было два умных, а третий дурак. Любимчики всегда были, есть и будут, поскольку дети, если ты отец, или колхозники, если ты предсе­ датель, совершенно по-разному относятся к тому, что должны исполнять: одни со всей старательностью, с придумкой, а другие хоть пень колотить, лишь' бы день проводить. И не веришь ты, Иван, в так называемую бес­ пристрастность председателей, которым все колхозники равны. Ну, а если которые и беспристрастные, которым все равно, как люди работа­ ют, то они и сами к колхозу беспристрастны, равнодушны... Скоро должен приехать начальник Покровского участка Василий Павлович Коноплев — предмет его тайной радости и гордости. Постой, дай бог память, когда они впервые встретились? Ну маль­ чонкой он его видел многократно. Это само собой. И не отличал, и не вы­ делял среди другой пацанвы. Разве что необычными волосами, светлы­ ми, но какими-то курчаво-негритянскими, за что и получил он кличку Одуванчика. Встретились они по-настоящему в те дни, когда Вася-Оду- ванчик демобилизовался из армии. В тот год из армии вернулось пятеро. Трое погуляли и уехали в поисках счастья в город, а Вася и Володька Корягин остались. Корягина, говорят, отец при себе оставил. Ездил он в тот день по Покровке, разыскивал куда-то запропастив­ шегося начальника участка Павла Петровича Санькина. Ехал вдоль улицы и вдруг увидел картину, которая и обрадовала и огорчила: на­ встречу машине шли разнаряженные девчонки, несколько парней и сре­ ди них невысокий крепыш в сдвинутой набекрень солдатской фуражке с огромной кокардой, в распахнутой шинели. Все чуток под хмельком, очень веселые и нарядные, ну, прямо, праздничные. А время — самый недосуг, посевную кончали, пары пахать начинали, к покосу готовились, скотину, истосковавшуюся по зелени и солнцу, на выпаса выводили. А тут гулянка и не дай бог, на всю деревню! Как же! Солдаты со службы вернулись! Веселые, мордатые, сытые. И мало того, что сами на вполне законных основаниях загуляли, так еще и втянули в свою орбиту почти половину Покровки. А может, и больше. Даже начальника участка Пав­ ла Петровича Санькина где-то заклинило. Толпа парней и девчат остановилась метрах в пяти перед председа­ тельским «газиком». Из уважения остановились или с перепугу, потому что понимали, что не ко времени разгулялись, хотя и на вполне закон­ ных основаниях. И только один' Вася-Одуванчик не потерял присутствия духа, прочеканил строевым шагом к машине, приложил руку к сдвину­ той набекрень фуражке, прокричал весело: 3 44