Сибирские огни, 1986, № 1

заветность? Спросим прямо: а древлян (да если бы только их!) кто мучил и грабил? А для кого, как не для феодально-дружин­ ной знати той эпохи в высшей степени характерны сепаратизм, . усобицы, отожде­ ствление родины со своим подворьем да и самые обычные жестокость, вероломство, косность и т. д.? Давая общую оценку произведению А. Сербы, на наш взгляд, можно говорить о том, что как историко-художественное сочинение оно несостоятельно со многих точек зрения. Реальная история в нем, ко­ торую автор и знать не желает, подменяет­ ся весьма нехитрой схемой, обильно усна­ щенной экзотическими завитушками... В том, что подобные недостатки имеют не индивидуальный, а видовой характер, убеждает и знакомство с романом Г. и М. Федоровых «Игнач крест», большие фраг­ менты которого опубликованы в журнале «Наука и жизнь» (1983, №№ 1—2, 1984 №№ 3—5). Роман построен вокруг одного из эпизо­ дов Батьтева нашествия, когда, не дойдя 100 верст до Новгорода, монголы поверну­ ли на юг. Авторы — известные в своей об­ ласти специалисты, хорошо знакомые с новгородской тематикой. Г. Б. Федоров — доктор' исторических наук, написал не­ сколько монографий по ранней истории славян. М. Г. Федорова — кинорежиссер и сценарист, одна из создателей фильма «Гос­ подин Великий Новгород». Казалось, кому, как не им, показать образец надлежащего обращения с историческим материалом. Публикацию предваряет обширное автор­ ское вступление. В нем дан обзор основных точек зрения на причины отступления мон­ голо-татарских орд из новгородских преде­ лов, показаны недостатки только природно- климатических объяснений этого явления и совершенно справедливо подчеркнута необ­ ходимость комплексного подхода. Выска­ занные соображения вполне основательны и интересны. Но вот авторы от научной постановки проблемы переходят к ее художественному решению и, надо сказать, делают это, на наш взгляд, неубедительно. В их изложе­ нии получается, что своим спасением Нов­ город обязан, главным образом, бесстра­ шию и выдумке тринадцати воинов, а так­ же неутомимой деятельности загадочного Арапши-Андрея. И хотя публикация обильно снабжена различными атрибутами документальности — рисунками из средне­ вековых источников, современными рекон­ струкциями (есть даже'план Новгорода), словариком старых слов, — однако это не добавляет созданным образам ни литера­ турной, ни, вопреки ожиданиям, историче­ ской правдивости. Сначала о «тринадцати смелых». Возглав­ ляет их «золотоволосая и голубоглазая» боярышня Александра, дочь посадника Степана Твердиславича. В состав ее отряда входят представители всех слоев населе­ ния: холоп, княжеский дружинник, дере­ венский староста, монах и даже... лотаринг­ ский рыцарь Иоганн фон Штауфенберг. Посадник отказался помочь осажденному Торжку, решив сохранить основные силы для обороны Новгорода и мотивируя это высшими целями («Спасая Новгород, мы спасаем Русь», чтобы смогли «они возро­ диться как волшебная птица Феникс, через вековые испытания железом, кровью и огнем. Нет сейчас другого пути»). Такая прозорливость посадника — на века впе­ ред! — вызывает возражения его отца и недоверие читателей. Как бы то ни было, новгородские дружины остаются в городе, и потому вся тяжесть боевых действий ложится на плечи «чертовой дюжины» смельчаков. Дабы задержать и напугать разведывательный отряд монголов,, новго­ родцы применяют воистину удивительную уловку. Разогнавшись на лыжах по круто­ му заснеженному берегу, они пролетают над головами всадников, двигающихся по замерзшему руслу реки, и сбрасывают на них горшки с греческим огнем!.. Не будем здесь гадать, смогли ли бы лю­ ди, не обладавшие специальной спортивной подготовкой, перепрыгнуть через реку (правда, узкую) и скрыться «под высокими елями левого берега», осуществив при этом прицельное «бомбометание». Допус­ тим, что смогли. Зададим другой вопрос: для чего понадобилось Г. и М. Федоровым вводить в текст этот эпизод? Оказывается, для того, чтобы объяснить определение «крылатые и бессмертные», взятое из «По­ вести о разорении Рязани Батыем». «Сии бо люди крылатый, и не имеюще смерти, тако крепко и мужественно ездя, бьяшеся: един с тысящею, а два со тмою», — говорят татарские «мурзы, князи и санчакбеи» о русских ратниках1. Попытка такой интерпретации совершен­ но не основательна. Во-первых, бессмыслен­ но искать бытовые реалии в каждой поэти­ ческой метафоре. Истина эта достаточно общепризнана и не нуждается в примерах. Во-вторых, если «крылатость» как-то можно объяснить прыжками с трамплина, то «бессмертие» — вряд ли. И, в-третьих, есть неувязки и в самом тексте романа. Сотник Бэки называет русских воинов «крылатыми и бессмертными» до того, как видит первых «летающих лыжников». Причем относится это к дружине Евпдтия Коловрата, которая, насколько нам извест­ но, на лыжах через монголов не прыгала. Вызывают сомнения и бомбы с греческим огнем. Во всяком случае, в «Повести о ра­ зорении Рязани» об этом ничего не гово­ рится. Изготовлять столь страшное по тем временам оружие научил новгородцев лотарингский рыцарь Иоганн — фигура, в целом, весьма подозрительная. В юности он участвовал во взятии Константинополя, затем бродил по Востоку, где узнал не только секрет греческого огня, но и методы иглотерапии. После этого «пристал к груп­ пе вагантов», учился в нескольких универ­ ситетах1 2. Как воспоминание об этой уче­ ности, в его речи — много фраз на латыни. В конце концов, он вновь стал рыцарем и! проникнувшись уважением к новгородцам и их посаднику, стал помогать им в дипло­ матических и военных предприятиях. Возможно ли существование столь стран­ 1 В оинские повести Д р ев н ей Р уси. М —Л изл- во АН С С С Р, 1949, с. 14. " 2 В аган то м его н а зв а ть н ел ьзя , т а к к а к все ва- ган ты — это «д уховны е л и ц а , сл у ж и в ш и е м ирской п о эзи я » . (М . Л . Г асп аров. « П о эзи я в аган то в » . М 1975, с. 457), а ф он Ш та у ф ен б ер г кли ри ком не был.’ 149