Сибирские огни, 1985, № 12

Он виновато-смущенно улыбнулся и, сообразив, кто перед ним, ра- достно произнес: — Извини, Федя,— не узнал... Приветик! Понимаешь, эксперимент надо провести на крысах... «Опять он о своем!» — с досадой подумал я. Мишка при встречах всякий раз забивал мне голову научными выкладками. — А я повесть вчера закончил,— поскромничал я.— Ты знаешь, ничего получилось. Но Мишка не слушал меня. — Ты понимаешь, Федя. Я такую вещь изобрел! Закачаешься! Таблетки... Достаточно проглотить одну штуку, и ты... гениален! Я уже пробовал на крысах. Если раньше они не могли найти выход из лаби­ ринта за сутки, то теперь выбираются за полчаса! У меня в голове мелькнула шальная мысль. — А если я, к примеру, проглочу таблетку, смогу я за день повесть написать? — Да что повесть?! Роман! — горячо заверил меня Михаил.— Федя, идем! Чайку попьем... В Мишкиной однокомнатной квартирке был обычный кавардак. Где надо и не надо громоздились колбы, колбочки, мензурки, стаканчики. — Мишка, гіокажи-ка свои таблетки,— сказал я безразличным тоном. Он высыпал из пузырька прямо на стол невзрачные, какого-то серо­ го цвета таблетки. — Ты мне не веришь?! — удивленно пробормотал он. -г- Верю, верю. Иди чай ставь,— успокоил я его, изобразив при этом на лице скуку. Мишка умчался на кухню, а я быстро положил одну из таблеток в нагрудный карман пиджака. — Миша, ты извини. Через десять минут у меня деловое свида­ ние, — бросил я и быстро направился к выходу... Я воровато вышел из квартиры и вприпрыжку побежал домой. Мне не терпелось проверить действие таблетки. Дома я поставил на стол машинку, снял с нее чехол, выложил на стол пачку сигарет, спички, поставил пепельницу. Можно было начинать... Я зажмурил глаза и... проглотил таблетку... С внут{)еиним содрога­ нием я стал прислушиваться к происходящему в моем организме. Ника­ ких неприятных ощущений. Напротив— появилась необычайная ясность и легкость мысли. Руки рвались к машинке. Внутри меня бурлила энергия. Схватив свою рукопись, я вдруг с ужасом понял, какое убо­ жество я создал! Меня затрясло от негодования, и я стал рвать свою рукопись на мелкие кусочки. «Сейчас хватит сил на действительцо до­ стойное произведение! ...К черту эту рукопись!.. Печатать, печатать, пе­ чатать!» — крутилось в голове. Я лихорадочными движениями вставил в машинку лист бумаги и начал... Мои пальцы летали над клавишами быстрее, чем у чемпиона мира по машинописи. Казалось, что у меня по крайней мере тридцать пальцев. Каретка носилась, как угорелая. Дрожащими руками я молни­ еносно вставлял новые листы. «...Весь день этот Анна провела дома...» Машинка строчила, как пулемет. «...Она взглянула на часы. Еще оставалось три часа, и воспомина­ ния подробностей последнего свидания зажгли ей кровь...» Я даже не курил. Руки не могли оторваться от машинки. «...Нет, вы смеетесь,— сказала Анна, тоже невольно заражаясь сМехом,— но я не могла понять. Я не понимаю...»