Сибирские огни, 1985, № 12

тельность. Психологическим «ударом», на­ пример, становится для Увенькая знаком­ ство с «Кавказским пленником» А. С. Пуш­ кина, как для офени Лощилина — приоб­ щение к поэме Мильтона. Совершается некое чудо, но герой внутренне готов к нему: встреча с ним, при всей неожиданности, оказывается в духе характера героя. Он как бы жил в предчувствии такой встречи, готовясь к резкому повороту в своей судь­ бе. Духовное потрясение, испытываемое ге­ роями Л. Мартынова, способствует более быстрому и полному проявлению в них но­ вых качеств: они начинают «щущать себя частью, органическим элементом общена­ родного бытия; в них пробуждается спо­ собность понимать сложные исторические проблемы — с точки зрения их нравствен­ ного содержания, некой эстетической нор­ мы. Для героев Л. Мартынова действитель­ ность тесно связана с пониманием красоты жизни как формирующейся нормы. «То­ больский летописец» потому так настойчив в своих записях, рассказывающих о самых различных событиях, что каждое из них для него становится определенной ступенью в движении человека и народа в целом к совершенству, к идеалу. Перо по белому листу вела яищипкая рука. Тут начато издалека; есть родословия Ермака И о прибытие россиян на Ледовитый океан. И о добыче серебра и золота из горных недр; Указы царского двора, который на угрозы щедр; И о восточных есть послах, и о звериных промыслах... События В факты различного плава к масштаба прввлекают внешне одинаковое внимание летописца, потому что все они для Ильи Черепанова важны, поскольку их содержание связано с судьбой русской зем­ ли и русского народа. И в их разнообразии просматривается то общее, что составляет сущность национального характера. Дале­ кие друг от друга факты и события оказы­ ваются связанными друг с другом незримо, внутренне, как частицы, как конкретные формы проявления одного общего, народ­ ного начала. Герои Л. Мартынова высту­ пают защитниками идеи национального единства, но единства противоречивого, где зачастую невозможно понять, где начала и концы, единства сложного, раздираемого социальными противоречиями. Но, вместе с тем, это — единство, в котором сквозь кон­ фликты » столкновения проглядывается нечто цельное и общее. Если Н. Рыленкова волновали проблемы национального единства и государствен­ ной независимости на большом историче­ ском, по преимуществу военном, «материа­ ле», то Л. Мартынов основное внимание уделяет «частному», внешне малопримет­ ному, но одновременно необычайно ха­ рактерному для понимания национального начала, ^сли большинство исторических поэм строится с опорой на народное эпи­ ческое повествование, то произведения Л. Мартынова напоминают — внешне — социально-бытовые произведения, но в них история присутствует незримо как некая характерообразующая сила, способная сформировать определенный социально-пси. хологический, исторически конкретный тип человеческой личности. Думается, что исторические поэмы Л. Мартынова представляют собой одно из плодотворных направлений в раскрытии принципа историзма как внутреннего каче­ ства художественного произведения и че­ ловеческого характера. Историзм произве­ дений поэта основывается на понимании глубинной связи между крупными события­ ми, народной жизнью и индивидуализиро­ ванными персонажами. Историзм соединя­ ется в поэмах с отчетливо выраженными качествами народности, со стремлением исследовать своеобразие русского нацио­ нального характера, в котором поэту ви­ дятся свойства не только прошлого, но и будущего. Л. Мартынов исключительно внимателен ко всему тому в содержании человеческой личности, что имеет важное значение не только в исторически конкрет­ ных условиях, но и содержит общечелове­ ческое начало. Поэт настойчиво возвраща­ ется к персонажам одного типа — творче­ ски мыслящей личности, справедливо пола­ гая, что именно она в любых обстоятель­ ствах, способна выражать и утверждать общечеловеческое начало в жизни. Исторические поэмы Л. Мартынова, ут­ верждая идею любви к России, к ее прош­ лому, одновременно стремятся раскрыть тип русского человека, увидеть в нем твор­ ческое, созидательное начало, пронизанное чувством уважения к человеку труда, глубокой верой в его способность пере­ строить мир на началах справедливости и добра, В. Утков Военные годы Леонида Мартынова Лицо писателя в годы социальных испы­ таний и потрясений определяется не от­ дельными удачами или неудачами, а твор­ ческой деятельностью в целом, ее общест­ венной направленностью, умением прови­ деть ход событий и донести это до читате­ лей. Оценивать произведения следует с учетом условий конкретного времени. Ина­ че — неизбежны искажения • перспективы, ложное представление о степени воздейст­ вия, писателя на читателя. С другой сторо­ ны, каждый новый период его творчества всегда обусловлен предшествующей литера­ турной и общественной деятельностью.