Сибирские огни, 1985, № 12

дение от пут лишь части декабристов несправедливо и может привести к непри­ ятностям, и в самом деле, как рассудить; кто достоин, кто нет, если все ведут себя спокойно? Задержав исполнение высочай­ шей воли, он шшіет в Петербург, получает разрешение и, наде® парадную форму, іч>*- крепив все знаки отличия ■ ордена, являет­ ся в острог. «Кто поверит, но скажу истину,— вспоми­ нает тот знаменательный день декабрист А. П. Беляев,— нам стало жаль этих оков, с которыми мы уже свыклись в течение этих лет и которые все же были для нас звучными свидетелями нашей любви к отечеству!» Вдруг случилось то, что так долго было лишь тайной мечтой, что выпрашивала глу­ боко верующая княгиня у небес в тяжелые бессонные ночи. Девять лет у них не было детей, и вот теперь Екатерина Ивановна даже самой себе боялась признаться: свер­ шилось, она будет матерью! «...Я вижу из твоего письма,— сообщает она сестре Зинаиде в Неаполь,— что ты давно не имеешь обо мне никаких извес­ тий. Единственно, что я могу тебе в данный момент сообщить, это что мы здоровы и ма­ ленькая тоже. Как ты это можешь себе вообразить, я нахожу ее очень хорошень­ кой и мне кажется, что она начинает пони­ мать некоторые вещи. Она чрезвычайно меня занимает, впрочем, я не могу дать тебе других подробностей о такой малень­ кой особе, которой послезавтра минет пять недель. Сначала она очень походила на Сергея; теперь ее лицо сильно переменилось и она больше ни на кого не похожа...» И через четыре месяца, 21 июня 1830 года: «До сих пор она вполне здорова и доста­ точно крепка для своего возраста. Я уха­ живаю за ней как могу и надеюсь, что моя добрая вояя восполнит мое неумение, и она не будет раскаиваться, что родилась в Си­ бири в данных условиях. В остальном, во всем, что ее касается, я полагаюсь на бога. Какому ребенку, даже родившемуся в са­ мых блестящих условиях, возможно пред­ сказать будущее в момент его рождения? Поэтому я не смею предаваться никакой тревоге за ее будущую судьбу и полагаюсь всей душой на того, кто нас никогда до сих пор не покидал и от которого все зависит на этой земле. Поэтому моя вера в его божественную милость не покидает меня и сейчас, когда я вижу открывающуюся пере­ до мной перспективу новых огорчений и тревог. Петровская тюрьма, которую стро­ или в течение четырех лет, наконец готова. Мы отправляемся туда через шесть недель. Если я хочу быть с Сергеем, ухаживать -за ним, пользоваться его уходом во время бо­ лезней. дать ему радость заниматься его ребенком, то для сего у меня есть лишь одна возможность: запереться совместно с ним в этой узкой, сырой, нездоровой тюрь- ме-могиле и этим самым подвергнуть опас­ ности здоровье, а быть может, и жизнь моего бедного ребенка. Но я приехала в Сибирь для Сергея и лишь его жизнь необ­ ходима для моего существования; если же господь нам дал ребенка, то это несомнен­ но для утешения Сергея, и поэтому я ни­ когда не решусь остаться вне тюрьмы. Мое решевве врикято-- Чтобы ■■ в чем себя я» упрекать, я подала прошеяие, прося прод­ ление ежедневных свиданий дома, которое нам было дано здесь, но я не думаю, что­ бы мое письмо имело успех, и с этой мыслью я кишу тебе стоаьь положительао в моем решения поселиться в тюрьме-- В августе 1830 года декабристы отпра­ вятся в путь, в новую. Петровскую тюрьму, вместе с ними свершит и правое путешест­ вие в своей жизни малолетняя, бесправная «казенная крестьянка» Сашенька Трубец­ кая. Лепарский давно задумал устроить для декабристов «настоящую тюрьму», где они былк бы поселееы не коллективом, как в Чите, а в вебодыітх камерах, что в какой- то степени разобщило бы узников, сделало их сообщество менее взрьгечатым. Полити­ ческая голодовка в Благодатском, восстание каторжников под руководством Ивана Сухинова, жестоко подавленное властями, солдатами под командой коменданта, волне­ ние, вызванное тем, что пьяный офицер Дубинин вел себя безобразно с Муравье­ вой, пришедшей на св-идание к мужу, вол­ нение, чуть не окончившееся кровопроли­ тием (солдаты уже дослали патроны в пат­ ронники, подчиняясь приказу Дубинина),— все это диктовало Станиславу Романови- чу, как опытному дипломату, принять меры, пока не созрел у кого-яибудь из его подо­ печных план побега. Оа догадывался, что такое может случиться, и его опасения не были безосновательными. Новая тюрьма, построенная в Петровском заводе, возве­ денная по всем правилам американских домов для заключенных, вполне устраивала его. Для декабристов же она была сущим адом: Лепарский высмотрел просторный луг с горы — зелень, свежесть привлекли его взоры — и отдал приказ воздвигнуть здесь тюремный замок. А нарядность доли­ ны оказалась обманчивой: под клубящимися чистыми травами оказалось болото. Ко все­ му — тюрьма была построена без окон; темные камеры с малюсенькими наддвер­ ными застекленными прямоугольничками, выходящими в коридор. Декабристы еще не знали этих подробно­ стей. Двумя партиями 4 и 7 августа двину­ лись они в путь пешком, окруженные кон­ воем из караульной команды, большим отрядом бурят, вооруженных луками. Петровское, 28 сентября 1830 года, «Милая и дорогая мама. Я пропустила почту на прошлой неделе, потому что была больна и лежала в посте­ ли в такой сильной лихорадке, что не мог­ ла писать. Это было легкое недомогание, происшедшее, я думаю, от холода, от вол­ нения и беспокойства, от всего того, нако­ нец. что мне пришлось испытать по дороге в Петровское. Теперь я совершенно попра­ вилась и чувствую себя такою же бодрою, как прежде. Мужчины прибыли сюда 23. Дамам объя­ вили, что, оставаясь вне тюрьмы, они могут навещать своих мужей через два дня в третий; как это было в Чите, еслц^ они хотят видеться с ними чаще, то им предо­ ставляется право поселиться ? остроге. Эта жизнь от свидания до св-идания, которую нам приходилось выносить столько време-