Сибирские огни, 1985, № 11

Он поднял голову и долго, долго смотрел на нее... — Об одном горю іа.. Помнишь, я говорил, что поздно встретились. Но хоть встретились... Наверное, у каждо го человека должна быть своя вот такая изба под рябинами... Куда бы імог человек прийти и душу выложить... і' ^ } Д ожд ь за окнами утихомирился, будто прислушивался, о чем там двое в избе говорят... Кажды й вечер Наталья ходила к Алексееву подворью, выглядыва­ ла не горит ли свет в окнах. От темных окон и на душе темень. Вернулся он на тринадцатый день, с Евдокией. Варвара Васильевна разъяснила; отказалась Евдокия оставаться в больнице. Провели об­ следование, назначили лечение. Варвара ходила делать уколы. Наталья, чуть стеімнеет, не отлучалась из дому. Моталась от окна к окну. Вскорости после приезда Алексея, поутру, обнаружила у крыль­ ца банку из-под консервов, набитую окурками, и на ступеньках следы от сапог. И голову лоімать нечего — он приходил. А чего не зашел?. Сидел, курил, думал... Об чеім дуімал-то?.. В другой раз, Наталья у ж косу на ночь плела, ка к почудилось, будто калитка стукнула, кинулась к окну. Свет в избе был погашен. На дворе вполсилы светил імесяц. Наталья, прильнув лицом к стеклу, вгляделась и невольно отпрянула: за стеклом близко увидела его какое- то призрачное лицо. В чам была выскочила во двор, Алексей імолча обнял ее. — Что случилось, Алеша? Он долго не отвечал, прижимал ее к себе, гладил по голове. ^ Выход один — уехать. Не плачь, Наташенька. Не плачь. Выслу­ шай до конца. Врачи сказали, что если ей не будет лучше — надо менять климат, уезжать на юг... Зиіма выпала капризная: то оттепель, то стужа, то гололед. С утра густыми хлопьяіми валил снег, а к вечеру снежные облака убрались за тайгу. Ударил легкий іморозец. Наталья на ночь не закрывала ставни — все путнику запоздалому свет из окна. Она сидела на лежанке, присло­ нясь к печке, грела спину. Убирала во дворе снег, неловко повернулась, вот и вступило в спину. Хоть больных и потчевала лекарствами (по указанию Варвары), а сама глотать «химию» не любила, лечилась теп­ лом и травками. Спицы в руках будто сами по себе цепляли петли. Кому же, ка к не ей, позаботиться о теплых носках для Алексея. Этой-то все недосуг — о спасеньи души заботится. Да ну ее! Не было печали о ней думать. Наталья не раз ловила себя на том, что ка к долго не видит Алексея, начинает серчать на Евдокию, наговаривать на нее. А чего с убогой взять? Виновата ли она, что умам тронулась, что кроьме бога для нее все живое трын-трава! Жалеть, поди, ее надо — та к старалась думать,— а жалела Алексея и себя... Сегодня в конторе заседают. Стало быть, Алексей таьм. В воскре­ сенье с утра заявилась Тинка и давай с ходу начальство поносить: «Самоуправством занимаются!», «Никакой справедливости»... С трудам Наталья уяснила, что, оказалось, пришли в совхоз «Жигули». Очередь была Григория, а дали скотнику Ивану Петрову. А Григорий уже дого­ ворился, кому продаст своего «Москвича». — Да разве приравнять комбайнера к работе скотника? Н у что ж , что сняли с комбайна?! Сняли-то в конце уборочной. Скотник — тоже мне специалист! — бушевала Тинка. — Ну, не говори,— вступилась за скотника Наталья.— Не видела его коров?! И х хоть сейчас на выставку. И пьяным его никто не видел. Та к тонко, казалось Наталье, она намекнула на Григория. Но тут Тинку и понесло. — Своего защищаешь! — орала она.