Сибирские огни, 1985, № 11

...Прошла неделя, другая. Пелагея Зимина оповестила; «Поправля­ ется баба Петровича, все в креслах сидит, ручки сложив». Тянуло Н а ­ талью хоть одним глазком на жену его поглядеть. Однако по их улице остерегалась пройти: не дай бог, подумает, что его караулит. Поначалу, к а к только потемки — не выходила со двора, все ждала. После все сва­ ливала на уборочную; врамя горячее — дома, поди, не бывает. Ночами, когда сон не шел, попрекала себя: ну, чего намечтала, все яснее ясно­ г о — приходил разъяснить, что у него своя жизнь и ей, дескать, нету места в его жизни, иди, мол, своей дорогой. А осинник? От деревни же за ней шел... Ну, и что с того? Забыть его и в мыслях не держать. ...По осени искать заделье нет надобности, только поворачивайся управляться. А еще повадились доярки: «Наталья, сделай милость, у Зорьки вымя затвердело, помассируй». Подступила зима. День-то еще ничего, кто работу любит, того она найдет, по вечерам телевизор выручал. А вот ночи... Жила без веселья и радостей, но и без скуки. Об Алексее Наталья узнавала от Татьяны и Павла. Не выспраши­ вала, упаси бог, а вот в разговоре меж собой они, гляди, что-нибудь да скажут. Как-то Татьяна обмолвилась: — Быстро Алексей Петрович у нас прописался. — К а к это прописался? — Уважают его, в партбюро избрали. — А чего ж ,— встрял в разговор Павел,— И школе Петрович по­ мог. Слыхала, Наташа, собрал он старшеклассников, организовал из них бригаду и отремонтировал с ними бросовый трактор. Научил их слесарить. — Любит он с ребятами возиться,— подтвердила Татьяна.— Теперь вот скворечники с ними мастерит. Может, по сыну скучает? Наталья слушала. Д о всех он доходит, а до нее вот не дойдет. Бспом- нила, и сразу он ей представился, каким в осиннике его увидела. Чело­ век вроде бы в годах, а все в нем будто парень проглядывает. — Ты чего призадумалась? — спросила Татьяна. — Да так... Пойду я. Была какая-то горькая услада побыть одной. Под вечер воскресного дня, хоть и хлестала снегом метель по окнам, Наталья решила проведать Старенькую, свою бывшую учительницу Елизавету Ивановну. К а к она там? Наможется старикам в непого­ жие дни. Старенькую в деревне почитали, она мирила жен с імужьяіми, детей с родителями; приходили к ней занимать деньги, другой раз без отдачи, за советами, а то и просто поплакаться на судьбу-злодейку, зная, что дальше ветхих стен ее домишка это никуда не просочится. Одолевали ее молодые учительницы, прибегали ученики, зная, что любое непонят­ ное правило она разъяснит. Собрала Наталья гостинцы и отправилась. Домишко у Старенькой из двух комнат: кухня, в нее ход из холодных сеней, и горенка. В горен­ ке горел свет, кто-то в гостях? Голос показался знакомыім. Неужто он? Может, уйти? Поздно — раздался старушечий дребезжащий голос: — Кто там? Проходите. Наталья скинула шубейку, полушалок, поставила гостинцы: со­ ленья, банки с брусникой и сметаной в кухне на стол и ступила за порог. Алексей сидел к ней спиной, он живо обернулся на ее приветствие, встал и, подвинув Наталье стул, сел у окна. В его лице вроде бы мельк­ нули и радость, и виноватость, и смущение. Он потянулся было за сига­ ретами, да вспомнил, что тут нельзя. — ВоТг Наташа,— обратилась к ней Старенькая,— Алексей Петро­ вич починил мне телевизор. Я вам очень обязана, Алексей Петрович.