Сибирские огни, 1985, № 11

— А что такое размен? — Ну... если папа и імама решили, что вместе жить они больше не могут, а жить ведь всем где-то надо, вот они разменивают квартиру, в которой живут, на две. Поняла? Девочка вновь не ответила, поняла ли, и снова задала вопрос: — Значит, мама хочет с тобой разводиться, да? — Кто тебе сказал?- — Никто. Когда из садика шли, імаіма с бабой Машей разговарива­ ли, а я слышала. Это правда? — К а к тебе сказать, .дочка?. Но ты не расстраивайся. Папы с деть­ ми не разводятся. Что бы ни случилось, я всегда тебя буду любить. Удругіенная Милана каю кукла закивала, подчиняясь желанной отцовской воле. — Н у вот... ты уже и расстроилась. Это никуда не годится. Пойдам- ка гулять! — Меня не пустят. Маіма сказала, імы сейчас к бабушке поедѳм. — А что, бабушка тоже здесь? Милана закивала. — Ты хочешь поехать с ними .или остаться со мной? Потупившись, но заглядывая в глаза отцу, Милана робко, боясь лишиться отцовской поддержки, сказала: — С то-бо-ой... — Значит, пойдем гулять! Велосипед возымѳм или мячик? — Мы в футбол давно не играли... — Тогда я мигом переодеваюсь и отправимся. Дочка прижалась к отцу. Обнимающимися их и увидела Мария Степановна, распахнувшая дверь в комнату зятя. Однозначная решимость на ее лице стушевалась. К внучке она обратилась мягче, чем намеревалась: — Надевай башмачки. Мила, в гости к нам поедем. Девочка, приподнявшись на колени, тревожно поомотрела на ба­ бушку, потом на отца, и вновь на бабушку и на отца. Неспешно поднявшись, Ковин мя гко заявил: — Милана останется дома! Мы уже собрались идти гулять. Теща давно сделала заключение, что возражать зятю, когда он спо­ коен и уверен в себе, бессмысленно, и она, тут же забыв о внучке, спросила: — Юра! После всего, что произошло сегодня, на что ты надеешься? Ковин попросил дочку: — Милана! Ты иди, переодевайся, пока я с бабушкой поговорю. Прикрыв дверь за послушно удалившейся дочкой, Ковин испытую­ ще' посмотрел на тещу: — На жизнь надеюсь, Мария Степановна! На людей, среди кото­ рых живу! На ваше, если угодно, материнское благоразумие. Коль у ж вы породили, вскормили и воспитали свою дочку такой яростно себя­ любивой, вам и расхлебывать. Но лучше сейчас, до развода, чем потом всю оставшуюся жизнь. — Зачем же тогда ты всех нас та к опозорил?.. — Странно! — вспыхнул Ковин.— Почему это вы всем кланам ре­ шили, что вам все дозволено: женить, разводить, пуб,чично казнить и миловать, а все прочие должны бояться назвать вещи своими именами и покоряться вам?! Теща амотрела на зятя так, ка к амотрит покладистый силач на обидчивого юнца, готового кинуться на него в драку. Этот ее взгляд и побудил Ковина говорить иронично и фигурально: — Впрочем, Мария Стапановна, все гораздо проще... Знаете, когда мы гуляем с Миланой, я часто наблюдаю та кую картинку. Выведет некая мамаша свою холеную болонку на прогулку, отпустит с поводка порезвиться, а тут ка к тут чужая, бродячая. Она когда-то и кому-то надоела, и ее вышвырнули на улицу, хотя она была такая же милень­ кая и хорошенькая, к а к и мамашина. Та к вот когда случится поТасовка 33 в Сябьшвкв* огни К* и