Сибирские огни, 1985, № 11

— Извините, почему все-таки у вас столько касс не работает? На­ род сотнями скапливаете. Мы с девушками без малого пять часов простояли. Это ж ни в какой хомут не лезет! На этот раз кассирша не заставила ждать ответа: — Почему, говоришь? Да потому, что работать некому! Кто в дек­ рете, кто болеет или с дитѳм сидит, а больше потому кассы пустуют, что добрые-то люди не идут к нам. — Странно! У вас и премия, льготы всякие железнодорожные... — Н у что ты, миленький, ка к банный лист. Да у нас прежде, чем льготником станешь, нервный тик получишь! Вам куда билеты, мои хо­ рошие?— тут же забыла про него кассирша. На привокзальной площади он увидел один-единственный авто­ бус — сорок девятый, тот самый, который ему нужен. Он протиснулся ка к можно дальше от двери, чтобы не беспокоили входящие, довольный тем, что ждать не пришлось. Уютно стоялось Ковину в автобусе, оттого и нескоро обеспокоило; почему он не едет? кого и зачем ждет? Подошел автобус сорок шестого маршрута. Высадил приехавших, сразу же двинулся к посадочной площадке. Людей в него набилось столько — рессоры провисли, едва двери закрыл и еле уполз с площади. Водитель сорок девятого, наконец, запустил двигатель. Пассажиры оживились, но напрасно. Прогревание затянулось на целых пятнадцать іминут. Люди возмущались, сетовали, просили водителя трогаться, но, увы: затылок и спина у водителя были словно свинцовые. «Вот бы мне такую глухоту, невозмутимость и толстокожесть,— по­ завидовал в черную минуту Ковин,— чтоб-на работе и дама, перед Ви­ кой и перед студентами вот так же ничто не прошибало, да за это еще б давали премиальные! Но поглядите... неужто в самом деле поехали?..» Дома Ковина поджидали Вика и Сережа. Он разозлился на себя за неумение совладать с собой, на Вику, так некстати привезшую сына. Он напрочь забыл, что сам не однажды просил Вику привезти Сережу наладить барахливший магнитофон, который намеревался взять в дерев­ ню и там, наконец, прослушать всю собравшуюся фонотеку. Именно поэтому Сережа и приехал, и уже отладил что-то там в магнитофоне, который теперь громко, бесцеремонно исторгал похотливо-сиропную мелодию песни, исполняемую одним из популярных ансамблей. Ковин раздраженно косился на истекающий истомой магнитофон, и Вика чут­ ко выключила его. Чай пили при угрюмом, бестактном, особенно по отношению к Се­ реже, молчании. И на вокзал в подвернувшемся такси ехали словно слу­ чайные попутчики. — Давайте-ка будѳм- прощаться,— сказал бесцветно Ковин.— За­ чем доброе дело превращать в пытку. Он едва? коснулся губами Викиной щеки, пожал руку Сереже, по­ ставил чемодан и портфель в тамбур, вскиінул на спину рю кзак и под­ нялся в вагон. — Вот это да! А магнито'фон-то забыли !— всполошился Сережа. Ковин оглянулся: — Нет, Сережа, не забыли. Обойдусь и без песен, особенно таких приторно-счастливых, какие ты крутил. Да и руки заняты... Проводница попросила не загораживать дорогу, пройти в вагон. Пока он убирал вещи на багажную полку, его не покидало ощуще­ ние, что за ним, ка к за слабым, серьезно больным, настороженно сле­ дят. Взглянув в окно, он наткнулся на бесслезно плачущие глаза Вики, сострадательные, укоризненные... Сережа смотрел искоса, ничуть не ви- новатясь перед ним, напротив, он виноватился перед матерью за него, за Ковина, оказавшегося к его, Сережиному удивлению, таким некреп­ ким, плохо управляющим собой. Ковин подошел к окну. Не приемля ни жалости Вики, ни разоча­ рованного укора Сережи, он увидел вдруг —- его провожают не просто