Сибирские огни, 1985, № 11

а нладевшнм русским язшчсм, подошли к жилищу Елсиы Качиной. Там уже была и Аграфена Агалгозина. Н ад костерком висел кипящий чайник. Хозяйка бросила в „его ^аварку, подала нам деревянные чашки, налила густого чая. Мы расселись подле ко- — Ну, Елена-бабушка, сказки твои пришли слушать гости, рассказывай каки» знаешь,— обратился к ней Лендогин. ' сьазыини, каки . — Гость - святой человек, придется го во р и ть ,- ответила Елена П е тр о в н а .- Про что лучше сказывать будем? Р . ро — Про Итте,— предложил Лендогин. И тут я услышал чудесную сказку про любимого богатыря ханты и селькупов - Итте, или в другом варианте — Иде. Елена Петровна повела речь о том времени, когда богатырь был маленьким. Меня сразу увлек строи речи сказочницы, лаконичность, ясность и емкость фраз, четко вы- ражающих суть событии. ’ — Итте совсем маленький был, когда сиротой остался. .Мать умерла. Отец- охотник за зверем в тайгу ушел - назад не вернулся. Бабушка Имъял-пая Итте к себе взяла... Сказка лилась, как светлый ручеек, неторопливо повествуя о том, как бабушкс растила Итте, учила его труду, смелости, как с годами вырос Итте, стал ловким и смелым охотником. Я успевал записывать неспешную мудрую речь сказительницы. Там, где она переходила на родной язык, Лендогин быстро переводил на русский. Аграфена Агалгозина рассказала нам сказку про Железного богатыря. ^Весь его род истребили злые богатыри. Оставшись сиротой, он воспитывался рус- ской женщиной. Она сняла с маленького богатыря медный панцирь и стала накаты­ вать на тело железный, более крепкий, надежно защищающий от вражеских мечей и их метких стрел. Удивительные приключения Железного богатыря, его сражения и победы над грозными силами зла символизировали благотворные перемены в жизни маленького народа, которые ему принесла дружба с великим русским народом. Однако сказка носила не только символический, но, если угодно, и историографический смысл: в ней отразился тот этап в истории таежного племени, когда при помощи русского народа оно совершило переход от медно-бронзового века к веку железа. В тот день я записал и сказки «Маченкат», «Дочь Земли» — лирические, светлые, и ир.оническую сказку «Толстый Колькет» — насмешку над лентяями и тунеядцами. Потом было много встреч и с другими сказочниками. Особо дороги мне были бе­ седы со старым охотником Николаем Соиспаевым. Это он рассказал мне сказку о «Русском брате» — историю прихода в Сибирь Ермака в фантастически сказовом , изложении. Конечно, я знал о походе Ермака из исторических источников. Но эта сказка своеобразно дополняла их и впоследствии, когда я писал поэму «Ермак», помогла мне создать образы ханты — Наи и Табанки. Работа над сказками увлекла меня на долгие годы. Буквальные их записи требо­ вали еще многих доработок. Тут были и бесчисленные повторы, и отступления, но основа была великолепна. Претворяя ее в литературный текст, я учился у моих добрых друзей-сказочников с далекого Тыма писать сказки для детей. Н а первый фестиваль творчества народов Сибири, состоявшийся вскоре в Новоси­ бирске, я пригласил моих дорогих сказочниц Елену Петровну Качину и Аграфену Николаевну Агалгозину. Из Напаса они прибыли на конях в Колпашево; отсюда до Новосибирска предстоял путь на самолетах. С мудрым спокойствием сказочницы вошли в самолет. И, немного освоившись, достали из своей поклажи комысы музыкальные инструменты, из кармашков — тонкие костяные пластинки и, наигрывая на комысах, запели сказку про самолет — железного коня, который поднял их к солнцу и несет быстрее птицы. На смотре под бурное одобрение зала они повторили эту быль-сказку. И потом, на Тыме, они рассказывали своим землякам о чудесном железном коне и большом городе, где все жилища сделаны не из бересты и лосиных шкур, а из камня. Теперь на притоках Оби выросли могучие нефтяные и газовые промыслы, пролегли по тайге нефтепроводы, возникли новые города, а сказки живут и творятся новые —. о нашем сказочном времени.