Сибирские огни, 1985, № 11

* послал ему свою книжку-сувенир «СиОирские Оывалыцины», Александр Александро­ вич нисал: «Дорогой Василий Михайлович! Вы не представляете себе, до чего я был обрадо­ ван получению, наконец, вести от р ас. Очень благодарю за ценнейший для меня подарок — Вашу книгу и ее бьющий ключом сибирский язык уникальный. Я сейчас в постельном режиме и поэтому пишу с трудом. Надеюсь, на днях черкну подробнее. Большой сердечный привет всей семье Вашей, от меня и сестры Марии Александровны. Крепко Вас обнимающий А. Касьянов». Скончался А. А. Касьянов веской 1982-года в Горьком, на 93 году жизни. Д ля многих знавших его он остается в памяти связующим звеном между великой русской музыкальной культурой и культурой советской, наследницей и продолжательни. пей вековых народных традиций, духа беззаветного служения своей Отчизне и народу. Заха р Ильич ОВЧИННИКОВ Солнечным августовским днем 1950 года в поисках охотничьего счастья я проби­ рался на обласке по копанцу— небольшому каналу, проложенному от железнодорож­ ной станции к озеру Тихомирово. Н ад широким, уходящим вдаль плесом носились стаи уток, парили в глубине неба коршуны, с крико.м взмывали и падали с высоты за добычей чайки, хлопотливо шны­ ряли в камышах лысухи и водйные курочки. Я плыл к противоположному берегу, где, по совету машиниста станционной водокачки, должен был найти старого рыбака Захара Ильича. Занятный человек,— говорил мне машинист.— Повидал он много, ума набрал­ ся у жизни. И встретит по-хорошему. Издалека увидел я на том берегу землянку, сети, висевшие на шестах, и самого рыбака. Подплыв к причальцу, я вытащил обласок на берег и двинулся к идущему мне навстречу кряжистому, седобородому хозяину становища. — Нашего полку прибылоі — приветливо заговорил он, подавая коричневую, заду­ бевшую от воды и солнца крепкую руку.— Как звать-величать, кем будете? А меня, по старой памяти — Захаром Ильичом, До вечерней зари, до перелета далеко еще, располагайтесь, ухи отведайте, отдохните, а к вечерку провожу вас на утиные места да сетешками займусь. Н азавтра из колхоза за рыбешкой подъедут. Так началось мое знакомство с одним из удивительных русских людей, одаренным от природы недюжинным умом и наблюдательностью, прожившим долгую жизнь, связанную со многими событиями в истории страны. Войну с Японией он встретил в 1904 году на полях Маньчжурии. Вместе с друзья- ми-солдатами тяжело переживал поражение России и гибель воинов, преданных про­ дажными и бездарными генералами. В первую мировую войну служил в армии Бру­ силова, видел отвагу и смелость русского солдата и жил в ту пору славой брусиловского прорыва. Вернувшись домой, боролся в партизанском отряде против Колчака. В Великую Отечественную рыбачил для колхоза, помогал, чем мог, хозяйству. ...Вечерами после охотничьей зорьки, у костерка, попахивающего дымком, вел он неспешные рассказы про свою судьбу солдата-крестьянина. В свои семьдесят лет был он бодр, подвижен и закален на многие годы сибир’ской закалкой. Многое перевидев и пережив, умел рассказывать обо всем сибирским грворком с добрым, а порой и сер­ дитым юмором. Искренне переживал непорядки, творимые в ту пору на селе. Говорил мне: Это чё ж е деется, МихалЫч? Ведь за короткое время у нас одиннадцатый председатель в. колхозе! Привезут откуда-то нездешнего, соберут собрание, говорят — выбирайте, этот что надо будет! А он, сердешный, в деле-то сельском, колхозном ничё не знат, а в руководящих ходил, и из того круга в обыкновенный ряд ему неохота зачисляться хоть где, а руководить надо, при должности состоять! Вот так привозили, привозили к нам, один другого хуже, а колхоз под гору пошел... Ране-то, паря, в си­ бирских деревнях было такс: один дурак на деревню обязательно полагался. Так ты скажи, Михалыч, почему у нас дураков-то больше, чем один, приходится на село? Тогда ж е он рассказал мне про молоканку.