Сибирские огни, 1985, № 10

ховину, тоже руки не подымаются... Ну, ладно, пусть им. Только вот что , из головы не выходит; почему им все так легко достается? — Именно,— поддакнул Коля.— В точку, Федотыч, попал. Правда, я своих не очень балую. Не с чего баловать. Так, понимаешь, высказы­ ваются! Дочка у меня, Танька, теребит: «Папа, почему ты не можешь, как другие папы, цветной телевизор купить?» Представляешь, Федо­ тыч? Цветной телевизор ей... — Вот-вот. Поэтому такие беспечные и растут. И бестолковые поэтому же. — Истинно говоришь! Рябов застыл, глядя куда-то в угол и сильно наморщив лоб. Нащу­ пывал, казалось, ускользающую мысль. И нащупал ее. — А ведь все это пережитки прошлого. — Истинно гово... А о чем ты, Федотыч? — Я так мыслю. Заботы эти наши родительские — откуда они взя­ лись? Раньше, в доисторические времена, все было обусловлено и вза­ имосвязано. Родители охотились за мамонтами и кормили своих детей. Потом родители старились, за мамонтами уже не могли бегать, и вырос­ шие дети кормили их. М-да. Сейчдс же мы сами себя обеспечить смо­ жем: у нас пенсия, квартира, все для жизни есть. Стало быть, они нам •своего долга не возвращают. Обусловленность и взаимосвязь нарушена. Ну, я понимаю, пока дети беспомощные, их надо кормить, раз уж мы их родили. Но после, как только встанут на ноги, их надо отправлять... в самостоятельное плавание! — Федотыч, умная башка! В плавание их! — Ближних, говорят, люби,— с горечью продолжал Рябов и стук­ нул кулаком по столу.— Ну уж нет! Если любить, то лучше дальних. Они благодарнее, чем ближние. Да если ты живой человек — оглянись вокруг: сколько их, дальних-то, которым помощь нужна. А ближние что? Ближние зажрались! Ближние мотоцикл требуют. Не будет этого! Дальних надо любить! — Рябов остановил взгляд на Коле и ткнул его пальцем в грудь.— Тебя вот! — Да-да, меня, Федотыч! — пролепетал Коля. Да, тебя! Не отступлюсь от своих слов... Скажи, Коля, тебя полторы тысячи устроят? Поправишь свои дела? Коля вздрогнул. Отрезвел. Разумно посмотрел на Рябова. — Так, конечно, поправил бы; С первейшими долгами рассчитался бы, часть ссуды выплатил...— Коле что-то помешало говорить, он отто­ пырил нижнюю губу и дунул себе под нос.— ...Насчет лесоматериалов начал бы промышлять и, глядишь, к осени отстроился бы. Коробка-то стоит целехонькая. — Вот-вот! Я так и подумал, что тебе не очень-то хочется гдё-то на стороне, вдали от семьи, вкалывать. Да еще кто его знает, Валентина твоего! Последние штаны с ним потеряешь. — Оно, конечно, и вдали, и все прочее... — Значит, я тебе даю эти полторы. Уж лучше, чем Юрке на мо­ тоцикл. — Федотыч! — Коля приложил руки к груди.— Я по гроб жизни... Я, конечно, отдам! Не скоро, но обязательно. Лет через пять, может. На ноги подымусь только. Вот увидишь! — Ладно, молчи. И не отдашь, так ничего страшного не будет.— Рябов поднял бутылку, хотел еще налить в стаканы, но увидел, что она пуста.— Да нам ли, русским мужикам, не сговориться, а? Коля! Вот бы еще грамм по сто, чтобы скрепить это дело. ♦ — Скрепим, Федотыч! Обязательно скрепим! — радостно отклик­ нулся Коля и полез в пистончик брюк.— У меня еще червонец есть. При­ прятал на самый крайний случай, на обратную дорогу. Счас я его... на свет божий! Вытащил свой червонец, набрали еще рубль, и Коля вторично побе­ жал в буфет...