Сибирские огни, 1985, № 9

сколько бредешков, две лодки, двести метров каната. Старик свистнул своих одногодок... Раза два или три привозил в Старую Михайловку ры­ бу и не сорожку, не ерша, а крупную — сома и жереха, леща и даже белугу, хищную, носатую, сладкую, ка к масло, красавицу, залетев­ шую в наши лопухи из далекой Камы... Но узнали в районе, заставили Ислаім-бабая сдавать рыбку в Мензелинск, спешно там сколотили рыібкооп, построили рыбзавод, послали своих людей в другие деревни, чтобы и таім местные Ислам-бабаи тянули канаты по тинистым раку­ шечным берегам. Тогда Синельников предложил иной промысел — стали охотиться на всю живность вокруг, школьники — на сусликов, взрослые — на вол­ ков, на лис, он сам, как глав.ный охотник, возглавил новое дело. И пер­ вые серебряные копейки поплыли в колхозную казну... да вдруг у кого- то из охотников кто-то бдительный заметил роскошное трофейное немец­ кое ружье, и снова зашелестели слухи о немецком шпионе, ружье изъя­ ли, человека, правда, не тронули, но люди начали бояться, и вскоре кроме мальчишеских самопалов в деревне ничего не осталось... Ну, что еще придумать?! Ибрагимов думал-думал и созвал стариков татар, которые хорошо понимали печное дело и умели изготовлять кирпичи. Испокон веков они, Альберт помнит, сидели по берегам Ика высоко над водою в своих, собственноручно вырытых, пещерах. Красный глинистый яр высотою метров пятьдесят, можно расположиться в два, и в три этажа. Вокруг вились осы и стрижи, а старики сидели в углублениях и шлепали на­ перебой деревянными лопаточками — тук, тук-тук... Здесь тебе и песок, и глина, и зола, и ведро с водой. Засыпал амесью деревянную формоч­ ку, пригладил — и тук-тук... присыпал еще — тук-тук... и в сторону. А потом или на солнце подсохнет (бедный кирпич) или в печи подкалят его. Станет кирпич алыім, жестким, легким. Ребрам ладони не раско­ лешь. «А мы-то, дураки, когда старцы уходили пообедать и поспать, садились на краю обрыва, на зеленой травке, и били пятками по земле, чтобы отвалить кусок яра... елозили, отползали назад, боясь сверзиться вместе с глыбой берега в реку, которая дымно сверкала там, внизу, крутя гусиные перья над омутами... и били, били, били пятками по зем­ ле, и вот возникала трещина, разрывая корни трав, вот ширилась — и вместе с десятками стрижиных гнезд огромный клин яра ухал вниз... Пяткой — полберега! Ноги бы отсохли!..» Потом началась новая эра в жизни Старой Михайловки. В избе на краю села поселился хромоногий парень с чубчиком на лбу — Раис. Он долго бродил по окрестностям, пока не нашел какую-то особенную зеленую глину — ему привезли ее на телегах. Старики завистливо ру­ гались: хлеб за брюхом не ходит... вот, уже глину возят на телегах ему... ка к золото! Раис сидел за новеньким станкам, подсасывая потухшую самокрутку, его босые грязные ноги крутили круг, который соединялся осью с его рабочим круглым столом. Под пальцами Раиса из мокрого куска глины поднимался, вращаясь, кувшин или плошка... Во дворе дымила сушилка, там дежурили мальчишки — нм за верность время от врамени Раис дарил диковинных глиняных уточек или львов... Вскоре колхоз получил несколько сот красных звенящих посудин и раздал по дворам. Женщины поразились — на горшках были нарисованы разно­ цветные бабочки, лошади и львы. Плошки роняли на пол — и они не разбивались. Только если каблуком пристукнуть. И даже старики признали, что Раис — уста, мастер. И принялись теперь наведываться к нему, отбросив свою важность и глубокоумие, цокали языками, гля­ дя на его работу, крутили ему цигарки, по.ка он лепил очередной кувшин. Когда свои насытились продукцией, снарядили обоз в соседний район, только на этот раз в иную сторону — на север, к Каме. Ибраги­ мов дал Раису справку следующего содержания: «Разрешается граж ­ данину Абдулхакову Р. А. торговать в пользу колхоза «Красная новь» гончарньши изделиями».