Сибирские огни, 1985, № 9

дело тогда, беспросветной наивностью если еще учесть при этом жесткую критику са­ мой нровинции, в которой, по его откровен­ ному утверждению, в текущий момент нет «никакого движения», ока «лежит как неподвижное тело, как бы парализованное какими-то ядовитыми уколами или придав­ ленное производящими кошмар чудови­ щами». Но требуя самостоятельности для областей, он убежденно заявляет о необ­ ходимости и нерушимости для них «связи и единения» со всей Россией, он провозгла­ шает, что «могущественной силой», объе­ диняющей любую область с Россией явля­ ется «русская ртература и тот духовный багаж, который создан творческим духом русской народности... Когда в нашем об­ ществе раздаются с.мелые слова, вроде слов Лермонтова «На смерть Пушкина», или вроде толстовских «Не могу молчать»,— все русские сердца начинают волноваться до самых окраинных пределов русской территории... Всегда смелый, честный, ис­ кренний голос русской публицистики заста­ вит нас всех почувствовать, что мы один народ». Совершенно очевидно, что Григорий Ни­ колаевич Потанин вошел в историю нашей литературы и общественной мысли как че­ ловек высоких нравственных требований, как гуманист и просветитель, который верой и правдой, честно и искренно служил Рос­ сии, своей Родине, при любых поворотах ее истории.