Сибирские огни, 1985, № 9

бастовки рабочих, хотел видеть в Ваныки- не смелого и деятельного человека; Пота­ нин в этом же письме настаивал, что лю­ ди, подобные Ваныкину, «способны быть только пропагандистами», и если считал, что в романе «все (природа, сцены, типы, монологи, аллегории) должно составлять единодушное сетование на существующее положение вещей», все-таки отказывался «сочинить» сцену общения Ваныкина с Ба­ нановым (Бакуниным) на том основании, что у него нет для этого материалов... А ведь именно Потанин встречался с Бакуни­ ным после так поразивших его событий на прииске, именно он лучше, чем кто-либо, вла­ дел необходимым для этого материалом. В ответ на все советы и предложения Ядрин- цев вскоре — 7 марта 1873 года — написал: «Кстати, о «Тайжанах». Я окончательно ут­ верждаюсь в -мысли написать их в сжатом виде и хочу все свое похерить. Тут вопрос, знаете, фатальный: или представить эстети­ ческую картину таежной жизни с елико возможно меньшей тенденциозностью, и тогда нас эстетик похвалит, или прибавить направления, каламбуру, намеки, но это будет нечто публицистическое, но в эсте­ тическом отношении — вещь плохая. Обе эти стороны непримиримы. Лично я бы пренебрег эстетикой, но знаю, что Вы этого не допустите, а, в конце концов, наш роман не пустят в журналы». Потанин, видимо, не захотел заметить иронию в письме друга («не допустите») и ответил непреклонно; «Относительно судьбы «Тайжан» не согла­ сен. Художественным романом его не сде­ лать. Дело только оттянем без пользы. Это — фельетонный роман. Так и в при­ мечании скажем». Согласие на публици­ стичность как будто бы дано, а пыл Ядрин- цева между тем иссяк, свое он в романе все же «похерил», не довел до конца заду­ манное, имевшее в новых условиях принци­ пиальное значение, и остался у Потанина законченно-воплощенным в слове все тот же очерк «О рабочем классе в ближней тайге», написанный по горячим следам со­ бытий 1858—1860 годов. Примирить оппо­ зицию, пусть пока неуверенную, к роману Омулевского «Шаг за шагом» с требования­ ми текущего времени было нелегко, и это обстоятельство, надо полагать, охладило рвение Ядриицева и в конечном счете по­ губило роман на корню. Личное участие Ваныкиных и Светловых в зреющем про­ тесте рабочих против притеснений и угнете­ ний со стороны промышленников и прави­ тельства стало веянием на переломе 70-х годов, и не считаться с ним было невозмож­ но, потому что, как писал Потанин в 1861 году, с золотыми приисками «соединяется страшная история каторжников и частной эксплуатации народных сил; на них погибли миллионы людей, принесенных в жертву невежеству и алчности капиталистов... Они давно требуют общественного голоса против вопиющих злоупотреблений капиталиста, поставленного в положение людоеда к рабочему сословию». Таков пафос высту­ плений Потанина 60-х годов, и он сохранял­ ся до ареста в 1865 году и нашел свое вы­ ражение в документах допроса на след­ ствии. Отвечая на вопросы следственной комис­ сии в Омске 9 июля 1865 года, Потанин, в частности, сказал: «Если комиссия ищет только моего обвинения, то я готов согла­ ситься на все ее предположения; если она ищет революционных масс, то она не там их ищет. Войско очень консервативно. Ре- волюционая масса Сибири состоит из при­ исковых рабочих и рабочих на казенных алтайских заводах. Вот это люди, о которых следует подумать». Завершая разговор о неоконченном ро­ мане «Тайжане», следует сказать об отри­ цательной оценке Потаниным романа И. В. Омулевского «Шаг за шагом», выраженной как в письмах к Н. М. Ядринцеву от 1872 года, так и в специальной статье о романе в 1876 году. Для него эпизод с участием Светлова в «беспорядках на Ельцинской фабрике» — всего лишь «маленькое недора­ зумение», якобы не отражающее интересов местных жителей, особенно сибирского крестьянства. В те годы он не видел прин­ ципиального значения романа Омулевского в развитии передовой по направлению рус­ ской литературы. Спустя несколько лет, в 1909 году, Потанин иначе оценивал роман. В воспоминаниях «И. В. Омулевский в моей памяти» он писал: «Роман «Шаг за шагом», не отмеченный печатью художе­ ственности, все-таки имел большой, редко­ стный успех, потому что был сильно пропи­ тан прогрессивными тенденциями времени; тут был выражен и протест против беспра­ вия женщин, протест против классической системы воспитания, и бодрая надежда на роль народной массы в будущем. Молодежь зачитывалась романом, имя автора сдела­ лось известно всему русскому обществу». В 70-х годах Потанин «прогрессивных тен­ денций в романе не увидел», что объясня­ лось его особым отношением к Сибири. Де­ ло в том, что 70-е годы у Потанина и Ядриицева ознаменовались более или менее четкой выработкой «областнической идеи» и не в узком сепаратистском ее значении, а шире и в пределах безусловных экономи­ ческих выгод для всей России. Они высту­ пали за ликвидацию колониальной зависи­ мости сибирского края в интересах сибир­ ского крестьянства, в среде которого якобы успешно складывалась община в качестве залога будущего передового и здорового общества. Потанин, критиковавший в 60-е годы общину в России, убедительно писав­ ший, что община эта распадается, отживает свой век, создает теперь для Сибири другую концепцию. 29 июня 1874 года из Николь- ска он писал Ядринцеву: «Нужен общине новый шаг — уничтожение переделов (зем­ ли) и переход от общинного землевладения к общинному хозяйству, но для этого нужна высокая степень умственного разви­ тия крестьян». Подтвердив тут же очевид­ ное кризисное состояние общины в России, он с пафосом продолжает; ■«Может быть, в Средней России это дело уже непоправи- ' мое. Страна же, в которой должен осуще­ ствиться переход от общинного землевладе­ ния к общинному хозяйству,— это Сибирь. Там только начинается жизнь общинная и общественная, община даже и не дошла до переделов, существует еще только и аб­ стракте. Еще огромный период времени впе­ реди, пока она дойдет до крайней степени переделов (земли). Это длинное время страна употребит на развитие массы, на поднятие ее до уровня развития умствен­ ного, какой необходим, чтобы перейти с успехом от общинного землевладения к об­ щинному хозяйству... Вот мировое значение