Сибирские огни, 1985, № 9

— Да, да, — закивал молчавший Ислам-бабай. Он вскинул желтые пронзительные глаза. — Ты наш, татарин,— поддержал імулла. Наступила странная тишина. И снова на секунду показалось Аль­ берту, что он в Свердловске спит на кожаном диване под грсим само­ летов, что все еще впереди и, іможет быть, отец жив... Но нет, перед ним была жестокая и единственная реальность. И нужно было жить, решать за себя и за других. — Да вы что?.. — растерялся Альберт.— Я... я же ничего не пони­ маю в сельском хозяйстве... Да и кто мне, зачем?.. — При чем тут сельское хозяйство,— грустно махнул рукой Муса- гит.— Это — ка к есть красные шарики в крови... или их нет. А честное имя Хасана надо спасать — и спасать честными руками. — Вот именно! — снова рванулся вперед цыган. Кочергин резко выбросил вперед свою деревяшку. — Хватит! — жестяным голосом он оборвал шум.— Вот что,— К о ­ чергин повернулся к Синельникову.— Быть тебе тут председателем или нет, решит народ. Верно? Соберете завтра еще раз собрание — и решите. Я вижу, кандидатуры есть — Халилов, Михаил Васильевич... — Конечно, он,— на всякий случай сказал Халилов. Теперь усмехнулся Губайдуллин. — Это еще не решено,— продолжал Кочергин.— Он с тоски пред­ ложил себя... Хотя — я бы на его месте пошел. Синельников, отдуваясь, молчал. Он был опустошен. Он моргал мо к­ рыми ресницами и дрожащей правой рукой со вздутыми венами словно бы пытался отломить край стола. — А сейчас — по домам,— заключил Кочергин.— Хорошие поминки вы устроили, братцы, я искренне рад. По делу! Все! Идите. Мы тут посидим... Они остались втроем — Кочергин, Альберт и Синельников. Тагира увела жена — Тагир показывал на часы: — Извините, нам пора... если что — звоните в город, двенадцать тридцать три. Кочергин пожал ему руку, а потоім неожиданно обнял. — Иди.— И, подуімав, обнял его жену.— Береги его, Галя. Галия расцвела, словно девочка, и омущенно покосилась на Таги­ ра, омуглого, горбоносого, как турок. Неужели она все-таки любила его, этого матерщинника, неуступчивого, дерзкого человека, от которого почти не слышала доброго слова?.. Неисповедимы пути... Затихли шаги на улице. Кочергин налил из крана холодной воды, выпил. — Дай я тоже... — сказал Синельников. Они сели вокруг стола, Синельников с одной стороны, Альберт и Кочергин с другой. Минуту помолчали. — Ну, давай... а теперь рассказывай,— вздохнул Кочергин. — Что?.. — сделал вид, будто удивился Синельников, но столько усталости было в его голосе, что Альберт и Кочергин понимали: сейчас расскажет, его самого измучила правда. Но на всякий случай, как бы прося пощады, он пробормотал: — Я же все рассказал?.. — Рассказал,— кивнул Кочергин.— Для них. А теперь для нас давай, ка к было на самом деле. Что там у вас произошло. После долгого молчания Синельников вскинул страдающие глаза. — Я обманул вас. Прости. И ты, Альберт. Я по порядку. Я ему сам позвонил сюда. Мол, что же ты, Ибрагимов... другие уже скосили! А он мне по телефону: вот тут тетрадки лежат, ты же знаешь, я все эти годы собираю сведения о солнце, о дожде, о ветре... — Синельников выдви­ нул ящик стола и достал зеленые школьные тетрадки.— Это они. Альберт взял в руки тетрадки отца. — Так вот, кричит мне Хасан, сегодня какое число? Двенадцатое августа?.. Год назад в этот день было солнце и ветер. А два года