Сибирские огни, 1985, № 8

вновь подошел к окну: — Посмотри-ка, не поленись... Д а не туда, ты сюда посмотри... Вон, видишь, «напильник» топает? — Какой еще «напильник»? — Д а тут один, из вагонного депо... Сергеев... Наставить меня пытается, заглядывает в окна мои — не горю ли я синим огнем?.. А ведь вот я к наму не лезу! Я за ним не подглядываю!.. — Георгий Иванович окончательно запутался в собственной мысли, остановился, спросил беспомощно: — А чего это ты про перрон вспомнил? Ну, помню я — трешку просил... За трешкой пришел, что ли?.. Так я не у одного тебя занимал... Я и у матери твоей занимал, если надо было... Мать у тебя жалостливая, не то что эти... — погрозил он улице.— Она поругается, но трешку все равно даст... А мне ведь, Юраша, давно не слова важны. Пусть поругается, запросто потерплю. Зато вот она — трешка! — Еще бы! — Юрий потянулся за сумкой. Не юродство Георгия Ивановича р аздраж ало его сейчас, а что-то другое, очень важное, чему определения он пока не мог найти. Дернул замок сумки, вытащил из нее стоптанные полуботинки, поставил на край стола, сухо спросил; — Ваши? Георгий Иванович, странно откинувшись, замолчал, уставился на полуботинки. В горле и в груди Георгия Ивановича что-то страшно, судорожно клокотало. Юрий испугался. Он испугался, что Георгий Ивановіич начнет сейчас искать оправ­ дания, а оправдания его снова, как и его рассказы , прозвучат фальши­ во; и тогда он, Юрий, не выдержит — ударит его. З а мать ударит. — Где взял-то? — выдохнул наконец Георгий Иванович. — У ворот... Стекло у нас ночью выставили... — Это я-то? Георгий Иванович враз обмяк, сел на низкую свою металлическую койку, выставил перед собой нелепые свои ноги: — То-то мне утром Сергеев толкует. Стекла, мол, у Зоболевых выставили. И так подозрительно толкует... Юрий неудержимо краснел. Он видел: Георгий Иванович и не собирался оправдываться. Он об оправданиях даж е и не думал. А он, Юрий (он это сразу вдруг осознал), бесился вовсе не из-за этих паршивых стекол; он, Юрий, бесился из-за того давнего, такого давнего прошлого, в котором все было затянуто туманной розовой дымкой, в котором надо было только поскорей под­ расти, чтобы сразу .получить в свои руки и дальние, путешествия, и дальние страны, и, конечно, дальних, но хорошо знакомых папуасов, которые ждут не дождутся, когда он, Юрий Зоболев, заглянет к ним на кокосовые острова... —- Дело бы вам ,— сказал Юрий негромко, сразу остыв, и убрал полуботинки со стола, бросил на пол.— Не болтаться бы вам по перро­ ну, не собирать в урнах бутылки... — А я против? —' спросил Георгий Иванович. И ударил кулакам по сто.ту . — Я против? — Тогда почему все это? — обвел Юрий комнату взглядом. — Тебе-то? — спросил Георгий Иванович.— Тебе-то... не все равно? — Не все равно,— ответил Юрий твердо. — Так все говорят... И ты — как все... Сегодня сказал, завтра забыл, уехал... — А если не уеду? — Не уедешь? — удивился Георгий Иванович, но тут же сник:—' Как это не уедешь? Юрий промолчал. Решение принято. Что говорить? — Если не уедешь,— совершенно трезвым голосом сказал- за него Георгий Иванович,— если не уедешь... то заходи... Там посмотрим... 95