Сибирские огни, 1985, № 8

— Ну, другие начнут присочинять; от правды камня на камне не останется. А вы молодец. Вы старались все точно, как было? — Вроде бы, — сказал Калинин. — Я к тому, что в одном месте у вас маленькая ошибочка. Где вы пишете, что Гаврилин сам открыл дверь. Хотите, расскажу, как в самом деле? — Еще бы,— Калинин подался вперед. . — Гаврилин точно был у любовницы, когда постучали, Виталик Резниченко постучал. Хлыстова сказала: «Халат накину, отопру». Штришок вот какой. Правее от двери в квартиру была другая дверь, в чулан. Квартиру и Чулан разделяла капитальная стена. Кто бы мог знать, что Гаврилин прорубил лаз в этот чулан. Пока любовница тяну­ ла время на одевание,— верно, не долго тянула,— нырнул в лаз и че­ рез щель в двери чулана глядел в коридор. Мы с Найденовым Колей, с участковым, стояли у входа с лестничной площадки в коридор, кури­ ли. Нарушение, конечно; но, будь он в квартире, он бы не ^увидел. Б еда в том, что он видел всех нас и решил прорываться любой ценой. Выстрелы раздались, как только отворилась дверь. Понимаете, все внимание на квартирную дверь, а он из чулана... Он у нас на прицеле и не был. Ну, а остальное вот,— Фадеев отчеркнул строчки в газете. — Д а, это любопытно, я, откровенно, не знал ,— сказал Калинин. — Р ад буду, если пригодится, — подхватил Фадеев.— Вообще, ес­ ли вы бы согласились написать побольше, я бы много чего порасска­ зал. Парень замечательный! Он ведь много не успел. — Тут есть о чем подумать,— сказал Калинин.— Одно дело — газет­ ный рассказ, а побольше — это ведь повесть должна получиться? — Ну, что в моих силах, рассчитывайте. Вам, напуимер, что- нибудь известно о человеке, с помощью которого был найден Гаври­ лин? — Д а нет, вроде,— Калинин пожал плечами. — У вас он под именем Севидова, а настоящее его имя...— Фадеев запнулся, наморщил лоб.— Вот склероз,— он рассмеялся.— А ведь это дело о баргузинских соболях проходило и через мои руки. Так дожи­ вешь, пожалуй, что собственное имя на бумажке будешь записывать для памяти... ■ Собеседник Калинина стал словоохотливым, говорил еще и еще_. Калинин почти не слушал, сидел и чувствовал, как неприятный холодок расползается внутри. Он отчетливо вспомнил, как Шинкевич, закончив свой рассказ, оговорился: — Тут все правда. Только спекулянта с баргузинскими соболями я придумал на ходу. Гаврилина взяли немножно иначе. Истину пока лучше не трогать. Значит, дела о баргузинских соболях не существовало, а Фадеев только что утверждал, будто оно проходило через его руки. Может, были все-таки какие-то соболя, и Фадеев спутал, память подвела? Нет- нет, исключено. Запамятовать то, что связано с гибелью твоего лучше^ го друга, с твоим собственным тяжелейшим ранением, тут какой склероз нужно иметь. Калинин украдкой поглядел на гостя. Улыбка виноватого в своей забывчивости человека все еще была на его губах, и внезапное сомне­ ние шевельнулось: тот ли человек собеседник, за кого выдает себя? В следующую секунду сомнение переросло в уверенность: не мог милиционер Фадеев пойти к журналисту, притом на дом, чтобы про­ сить написать книгу, о друзьях юности. В голрву бы не пришло такое, совесть бы не позволила. Не мог, и точка. Хорошо, хорошо, пусть это не Фадеев, а кто тогда? Мысли__ беспо­ рядочно прыгали. Единственный человек, который мог прийти за какой-то выгодой,— Гаврилин. Но он мертв. Мертв? У Калинина кровь прилила к вискам. Никто не говорил ему, что Гаврилина нет в живых. А он не интересовался дальнейшей судьбой 61