Сибирские огни, 1985, № 8

Все наполнено смыслом особым. Вот зима наметает сугробы. Ах, зима... Не ьцадит, не іцадит, словно в щелку за нами глядит. Проверяет, целы ли заплаты, виноваты мы иль подловаты. может, красного ради словечка поджигаем чужое сердечко! На крылечко-то звать погодим. Тоже в зимнюю щелку глядим. Может, надо позвать на крылечко! Только дорого стоит колечко. Среди снега звездою сияет, а весна подойдет — и растает... * * И все-таки я одолею крутой подъем из долгих лет. Не оглянусь, не пожалею тебя, смотрящего вослед. Не от жестокости, от боли с такою силою клянусь: дыханья хватит, хватит воли и, пожалев, не оглянусь. Пойду, от высоты смелея, от горя, что в себе несу. И, оглянувшись, пожалею: какой ты маленький внизу! Была улыбка, глаза в глаза. Была ошибка, К слезе слеза. Была обида, беда К беде... А все же был ты в моей судьбе! А все ж была я в судьбе твоей. Мороз был. Дождь был. Был суховей. Аллея в парке. Тропа в лесу. Тебя ребенком в себе несу от оскорбленья, не От любви.» За все прощаю тебя. Живк. * * * Снег разомну я в ладони горячей, сумрачно белый... Долгие годы была я незрячей, вот и прозрела. Вот и узнала, что стоит победа при пораженьи. Долгие годы по ложному следу шла без движенья. Вот и постигла, что значит удача в боли кромешной. И ощутила, что значит, не плача, быть безутешной. Снег раскачался в хорошую вьюгу, чист, непорочен... Долгие годы врагу, а не другу верила очень. Долгие годы сожгла за минуту. Силы достало. Только трава предо мной почему-то белою стала. Не закричала, когда все сгорело в горсточку пепла. Не защищаясь, на пламя смотрела, вот и ослепла. * * * Как темная туча, тяжелая туча, нахмурился милый. Но оба мы живы, не так уж и стары — и все обойдется. А тот, незабытый, кого я так горько любила, уже не нахмурится больше и не улыбнется. Сейчас мы не любим. Сейчас мы не верим. И не понимаем. И доброго слова как будто вовек не знавали. Живем, будто можно остаться, уйдя, и построить, ломая. Как будто любимых еще никогда не теряли. Неужто нелепый оркестрик из трех инструментов: труба, барабан и тарелки из меди зеленой нам все объяснит! И муаровой лентой хлестнет пониманье по свежему желтому склону.