Сибирские огни, 1985, № 8

линых к разговору, но те, потупившись, молчали — у них у самих сын проживал далеко, под Архангельском.— Ну, не с тобой — со мной по­ живут еще неделю! Я, я с ними поговорю! А тебя я и сама не вижу! Ибрагимов подошел к телефону. — Я не гоню! Я никого никуда не гоню! Я д аж е на работу не гоню людей, потому что нет работы! Сегодня дождь! Ты, наверное, думаешь, отец твой ерундой занят... а в Сибири хлеб едят или радиолампы?! Ты хоть не забыл, как корова телится? Д а й ему вилы, пусть пойдет, подстилку в хлеву сменит!.. Картошка, скажи, где, на деревьях растет? На какую глубину у пшеницы корни прорастают? Мать закричала, отталкивая его от телефона: — Ты с ума сойдешь с этим хлебом! Посмотри, как сын твой на тебя смотрит! — Она обняла Альберта.— Мальчик мой! Сами в дерьме выросли, так надо, чтобы и они?! Не хочу! Пусть в белой рубашке хо ­ дит, инженером работает! — У нас тоже работа серьезная,— попытался объяснить Альберт. — Мой друг Витюнин... гениальный инженер... он говорит: Петр П е р ­ вый в Европу окно прорубил, а мы тоже... Петры! — Кто?! Кто ты теперь, Альберт? — саркастически ощерил отец желтые от курева зубы. — Каждый наш телевизор, говорит Витюнин,— окно в о кр уж а ­ ющий мир. В самые гнилые уголки земли завезем эти ящики — и люди увидят, как другие живут... На дворе последняя треть столетия! Не так одеваются, не так говорят... — Мне бы ваши заботы — «одеваются»... «говорят»... А тут... — А что твои заботы?! — мать показала рукой на окно.— Зерно, зерно! Как дождь, так мучаетесь, тянете время... А если больше сол­ нышка не будет? Скосил бы остатки, как другие колхозы, на силос — мокрое так мокрое, и все дела. Государство поможет! Такой хлеб — себе дороже! — Мы и дальше будем... чтобы из дома в дом этот всемирный свет,— сказал Альберт и вдруг от обиды брякнул.— А если зерна не хватит — покупали и еще купим! Отец удивленно вскинул брови и посмотрел на своего сына чуть ли не с ненавистью. ^ —'О г о , кого мы вырастили!.. Вот оно как! Купим, говоришь? Ну, давай, давай. Кленовыми листьями оплатим.— И ушел, с треском хлопнув дверью. Мать бросилась за ним, вернулась, оказывается, подъехала маши­ на и председатель сразу же уехал. Пришли соседки, сели пить чай. Альберт, долго не думая, отдал свои путевки худой женщине, которая недавно допекала отца — просилась на юг. — Вот, можете ехать... папа велел передать. Он держит слово. — А почему только двенадцать дней? — Зато бесплатно! — отрезал Альберт. — Ладно тогда!.. — обрадовалась худая соседка. Альберт и Светлана жили еще несколько дней в родительском доме. Отец подобрел к ним. Но вскоре заскучала Светлана — тяжело в гостях, все время чужая речь. И они махнули на юг дикарями — сказав, что едут в Ленинград. Отец очень одобрил Ленинград, он мечтал по­ бывать в нем, но ему не пришлось — воевал южнее... На юге купались в •теплой зеленой воде, снимая с плеч водоросли. Стояли по часу в сто­ ловых и кафе, когда приходило время обеда. И все-таки загорели надышались свежего, обжигающего, радостного воздуха. А в Татарии всю осень так и шли дожди... Каково нынче? Судя по газетам, циклон стоит устойчивый по всей Волге и Каме. Значит, измучился Ибрагимов вот и не выдержал... ’ ...Из двери начальника группы перевозок вышли сразу человек пять, и Сергей Иванович, надевая фуражку, хотел было покинуть к а ­ бинет. Альберт со скакнувшим сердцем загородил ему дорогу. — Сергей Иванович!..