Сибирские огни, 1985, № 8

Метафоры его не натянутые, не надуман­ ные. а как бы «выловленные» из самого оке­ ана народной жизни. Знакомая с детства ива О мосток коленом опершись, Что-то все полощет и полощет, И не день, не два, а всю-то жизнь, «Стриженный , под нуль» тополь от щедрот своих делился пухом — было добрым сердце у него. Причем автор умеет не просто создавать «похожий» метафорический образ, но и при­ давать ему непринужденность, освещать из­ нутри добродушной улыбкой — мол, хоти­ те — верьте, хотите — нет... В этом тоже воплощение народного мировосприятия — оптимистичного по своей природе, не чуж­ дого умной шутке. Таков образ сибирского кедра; Перед ним сниму я шляпу,— Д о чего ж е важный вид! Ну, ни дать, ни взять — Шаляпин Перед публикой стоит. («Кедр») Вообще, поэзия М. Карбышева полна не­ стареющей, жизнеутверждающей силы. Для него, перешагнувшего шестидесятилетний рубеж, словно не существует понятий «ста­ рость», «бессилие», «маловерие». В чем здесь секрет? Наверное, в том, что автору присуще видеть в людях прежде всего са­ мое доброе, лучшее — а оно неподвластно времени, всегда молодо. Вот образ деревенского плотника. Не­ взрачен с виду этот человек — «угловатый да угрюмый, придавленный всю жизнь ка­ кой-то думой». Но зато красив он душой, и эта красота выливается в труде: Трудился Ваня спорно да умело. Под ним бревно сухое звонко пело! И пел топор, а Ваня песню слушал, И дело веселило его душу, Герою М. Карбышева труд — всегда удо­ вольствие, внутренняя потребность. В этом — положительное «заблуждение» ав­ тора, не желающего видеть в труде его те­ невых сторон, и— своеобразие индивиду­ альной художественной правды. Но индивидуальная правда художника тем ярче, чем прочнее ее связь с идеалами общечеловеческой правды. Вот почему автор так органично растворил в стихотворении народную мудрость: человек живет на зем­ ле до тех пор, пока жива память о нем. Вот так и жил на свете человек. Быть может, сотню слов сказал за век, Но с тех времен далеких до сих пор Я слышу, как поет его топор. Так вырисовывается в творчестве М. Кар­ бышева народный характер. Им, можно сказать, создан идеал красоты человека — не внешней, а внутренней, истинной. При­ сутствие этой красоты ощущается почти в каждом стихотворении. О чем бы поэт ни писал, о чем бы ни говорил —лирическое чувство согрето ею. Поэтому так искренне звучат слова о любви к родному краю: Я ппипащен, как пуповиной, К тебе, мой дом, к тебе, село. И от рожденья эти узы Все крепнут, крепнут, вдаль маня. Ведь сердце — это вечный узел. Связавший с родиной меня. Подлинным духом гражданства, патри­ отизма проникнут образ простой русской крестьянки, деревенской бабки Носихи. Ее почти былинные слова, обращенные к ново­ рожденному, звучат очень современно: Чтобы жизнь твоя — да не комом блин. Д а земли тебе — весь колхозный клин. Острый плуг еще, часту борону, И живи молодой да сильный Д ля земли своей, для России. Четкость гражданской позиции, близость к народному мироощущению являются теми необходимыми условиями, в которых у поэ­ та развились эстетический вкус, чувство родного^ слова. Его поэтический мир согрет большой любовью к человеку труда, в ха­ рактерах лирических героев не найти черт индивидуализма, себялюбия, отчужденности. В этой связи весьма уместными кажутся мне слова народной артистки СССР Н. Мордюковой: «Чтобы наш голос был ус­ лышан, нашел отклик в сердцах... надо, на­ верное, любить простых людей так, как лю­ бил их Лев Толстой. И еще тут нужна, оче­ видно, какая-то особая «хромосома», кото­ рая определяет душевную чувственность художника». Ощущение- этой «хромосомы» в поэзии М. Карбышева глубокое, подлинное. Н. Карлагин Алла Кузнецова. Гармонь и осень. Повесть, рассказы. Омское кн. изд-во, 1984. В эту книгу вошли повесть о детстве «Сказки бабушки Арины» и двенадцать рас­ сказов. По своей тематике лирическая повесть А, Кузнецовой весьма традиционна: сколько нам приходилось читать произведении о дет­ стве довоенном и военном, послевоенном и совсем недавнем. Однако повесть сразу захватывает чи­ тателя, захватывает прежде всего светлым и радостным, многоцветным и непосредст­ венным миром ребенка, вступающего в боль­ шую жизнь. Жизнь эта представляется Марьюшке (так зовут маленькую героиню) прекрасной, в своих самых обыденных про­ явлениях. От солнечного света в горнице становится весело и празднично, а ночью к девочке приходят в гости звездочки. В фан­ тастических цветах видятся ей осенние листья, ласкают запахи тополя, речного ила, луговых цветов. А еще захватывает Марь­ юшку сказочный мцр бабушки Арины, прекрасным представляется нелегкий труд ее мамы на ферме. Впитывает она и образ­ ную, емкую речь людей, ее окружающих. Колоритный сибирский говорок помогает Марьюшке выражать все многокрасочные впечатления от большого и так приветливо принимающего ее мира. Идет Марьюшка со всем этим'миром в школу, НО далеко не все в девочке устраи- вает ее пе()вую учительницу. Ей представ­ ляется, что ученица о чем-то другом думает, невнимательна, рассеянна. Оттого Марьюш­ ке и легче и лучше на ферме у мамы, либо на пасеке у дедушки. Так органично' лириче­ ская повесть о безмятежном детстве вби­ рает в себя серьезные социально-обществен­ ные проблемы нашей действительности. От