Сибирские огни, 1985, № 8

да кто-нибудь пасовал перед «висячим сты­ ком», а труба «играла», надо было брать в руки резак и показывать... Крутится, крутится бесконечное кюлесо. «Стой, Серега. Прижмись к обочине». И ед­ ва машина останавливалась, он засыпал, уронив голову на грудь. Минут через сорок размыкал покрасневшие, припухшие веки. «Двигай, Серега». И колесо продолжало свой нескончаемый бег... Участок трассы между этими двумя бригадами рабочие назвали «мартынов­ ским». И на сей раз «трубачи» свое слово сдер­ жали: ко дню рождения В. И. Ленина уча­ сток трассы был сдан и испытан. Только бригада Мартынова выполнила строитель­ но-монтажных работ на один миллион руб­ лей. Стал Иван Васильевич миллионером... А в бывшей бригаде Григорского за это время обнаружился отличный организа­ тор, опытный мастер. Мартынов всячески помогал ему, поддерживал, и коллектив возглавил достойный бригадир... Прямая, как выстрел, убегала вдаль трасса. Мартынов стоял на обочине зимни­ ка, тянулся взглядом за горизонт, где об­ рывалась трасса, и думал. Скоро тундра скинет белый саван, оживет, зазвенит ручьями и птичьими голосами, засверкает синью озер, и зацветет — ослепительно, не­ правдоподобно ярко. И станут видны на ней страшные раны, безжалостно нанесен­ ные человеком. Гигантские черные пропле­ шины пожарищ. Нерубцующиеся глубокие борозды на месте тракторных следов. С каж­ дым годом все меньше рыбы в реках. Мень­ ше зверя и птицы. Как взять нефть и газ, не поранив, не покалечив природу? Вот о чем думал Иван Васильевич Мар­ тынов, глядя на убегающую за горизонт трассу... 2 Как-то в начале зимы приехал Иван Ва­ сильевич домой. Передавая жене рюкзак со свежей рыбой, сказал: — Припозднилась вахтовка, сбегал па озеро, наловил окуньков. Бригаде на уху, тебе на ушицу. — Не примерз ко льду? — насмешливо спросила Лидия Павловна. -— Нет. Рукавиц даже не надевал. Зима нынче теплая и короткая будет. — Из небесной канцелярии прогноз? — У меня своя канцелярия — природа. Нынче остались зимовать пестрые дятлы. И даже свиристели не ушли. Значит, быть зиме теплой. Зима и впрямь выдалась теплой. А когда в середине апреля сдали они свой участок газопровода, вконец измотанный Иван Ва­ сильевич перевел дух, глянул окрест и ах­ нул: весна. Весну на Севере ждали вожделенно и нетерпеливо: она отворяла ворота отпуск­ ному лету. А там... Истосковавшиеся по теплу, по зелени, по овощам и фруктам трассовики мчались на юг, под сень со­ чинских пальм или гагринских эвкалип­ тов. Оттуда северяне устремлялись в Москву и в Ленинград, потом к дальним и ближним родственникам, куда-нибудь на Волгу или иную, менее известную рус­ скую реку... Отпускная тема стала глав­ ной в разговоре рабочих ‘бригады Марты­ нова. Сбивались компании. Обсуждались маршруты. Покупались снасти и снаряже­ ние. Этим летом Иван Васильевич надумал побывать в родном селе Шебелинка, под Харьковом. Пройтись по заложенной им роще, постоять у родимого крыльца... В последнее время нет-нет да и воскресит память картины далекого детства. Неве­ селые, щемящие душу картины... Ему было пять лет, когда началась война. Отец ушел воевать. Село оказа­ лось под немцем. У матери на руках — трое, мал мала меньше: младшей Жене от роду месяц, среднему Виктору — два года, старшему Ивану — пять... Не любил он ворошить прожитое, отби­ вался от него, как мог. Пока в работе это удавалось. Но стоило отойти от дел, расслабиться, остаться наедине с собой... И вот оно... Душное пыльное лето сорок третьего. Отступая, выгнали фашисты их из родно­ го села и погнали на Запад. Сбили гур­ том, как овечье стадо, оцепили. «Шнель! Шнель!» Пощелкивают одиночные выст­ релы. Плачут дети. Причитают старухи. Тягучий стон висит над запыленной пот­ ной толпой. На руках у матери Женя. В юбку вцепился Виктор. Рядом семенил Иван. «Ты только не отставай, сынок. И на глаза им не попадайся: пристрелят». На станции обнаружили платформу со жмыхом. «Беги и ты, Ванюша. Принеси жмыху. Пожуем...» Пока он добывал жмых, колонну угнали дальше... Потом, год спустя, обратный путь на солдатских грузовиках. Похожее на клад­ бище родное село, только вместо крестов печные трубы. Женю похоронили на чуж­ бине. Виктор и Иван помогали матери ха­ ту лепить, огород пахать, запасать дрова на зиму. В сорок пятом на костылях семь раз раненый воротился отец. Нет. Это он не забудет до смерти. Это нельзя забыть. Оно было в нем. В душе. В памяти. И как дань тому невозвратно­ му, незабытому прошлому все неодоли­ мее становилось желание побывать в Ше- белинке. И он, как все, с возрастающим нетерпением ждал лета, торопя весну, го­ товился к отпуску. И вдруг... Вдруг нагрянул в бригаду главный ин­ женер СМУ-60 Василий Прокофьевич Тристан. — По делу? — здороваясь, спросил Мартынов. — Ехал мимо, завернул,— улыбчиво ответил Тристан.— Как, Васильевич, чу­ ток остыл от запарки? — Не темни, Прокофьевич. Раз явился, значит, приспичило. — Понимаешь, казымские соседи наши подзашились. Зависает у них участочек километров в тридцать. На стыке с нами. Надо помочь им, сварить эти километры в нитку. Выручай... Сколько раз’ за двадцать семь лет ра­ боты на трассе слышал Мартынов это ко­ роткое, властное, командно для него зву.ь чащее — ВЫРУЧАЙ!