Сибирские огни, 1985, № 7

— Скажете, ну прилип,— весело рассм еялся Н еустроев.— Я в этом деле темный и просто хотел, чтобы вы меня просветили. — В чем же вас просветить? — Понять не могу, как из обыкновенного случая рож дается стихотворение или рассказ. Это для меня непонятно, как колдовство. Вот поэт написал стихи про дикую ягоду. Ведь все знают, что она запашистее садовой, а написал он один. К ак это в него зап ало? — Трудно сказать... Неустроев повернулся к Валентине: — Какой из его рассказов больше всего нравится? — Про сорок и лисицу, — Отлично. Вы сюжет придумали или взяли из жизни? — Взял из жизни,— пожал плечами Асабин.— Увидел и написал. Но немножко и домыслил. От себя. — А что был за случай? Если не секрет. Светозар Иванович снисходительно улыбнулся; — Какие же тут секреты. И звольте, расскаж у , если хотите. — Очень хочу. • — Дело было так. Однажды зимой иду по склону и вижу: внизу, по замерзшей речке, бежит лисица. Я присел ‘ за куст, наблюдаю . Любопытно стало, куда она направляется. Вдруг замечаю : позади лиси ­ цы, на ветках осины, сороки сидят. Штук пять. Причем не на верхушке, где они любят сиживать, а на самых нижних ветках. Сидят и смотрят на лисицу этак выжидательно, я бы ск азал , заинтересованно смотрят. Лисица отбеж ала, они перелетели на другое дерево, поближе. П р ед с тав ­ ляете картину? В обшем, летят на некотором расстоянии следом за ней. И что самое удивительное для меня — летят молчком. Всем с детства известно из книг, что сорока — сам ая шумливая птица. К ак только ни называют ее в народе: и трешотка, и сплетница, и всяко. Если приходит чужой, она поднимает треск на весь лес. Всех обитателей предупреж д а­ ет об опасности. Это, ‘так сказать, сложившийся литературный образ сороки. А тут, гляж у ,— полнейшая тишина. К ак так? Ведь бежит хишница. Сороки, по идее, должны трещ ать, а они молчат. Не оправды ­ вают репутацию. Стал я гадать; в чем причина? А потом до меня дошло. Сороки, оказывается, просто-напросто надеются, что лисица поймает себе на обед зайц а или другую живность, а остатки перепадут им, сорокам. Поэтому и молчат. Зачем им шуметь! Л етя т за лисой осторож ­ ненько, не мешая охотиться. Вот как устроились. Случай этот навел меня на некоторые размышления. В зял и написал. Неустроев задум ался. — Интересно,— ск азал он, мечтательно сощурившись.— Всяк в тайге живет по-своему. Насколько ума хватает.— И вдруг вскинул на Асабина азартно заискрившиеся глаза: — Хотите, подарю эпизод? Вдруг да рассказ напишете. — Д авай те, не откажусь,— согласно качнул головой Светозар Иванович, понемногу оживляясь. Напряжение спало, хотя чувствовал: главный разговор впереди. — Эпизод у меня такой. Есть у нас в Дресвянке один мужик. Вальщиком в леспромхозе работает. Хозяйственный — до уж аса. Вроде вашего соседа Вохмина. Сроду у него без пользы даж е хворостинка не пропадет. Хоть корову стегануть, но в дело употребит. Ну и вот. Е здил он в Казахстан к родственникам и привез себе ишака. — Настоящего ишака? — вскрикнула Валентина. — Самого натурального. По дешевке, кто-то, видно, предложил, он и клюнул. Доставлял его из Казахстана с приключениями, но не в этом суть. Привез и нахваливает свою скотинку. Вот, мол, транспорт так транспорт. Ни номера, ни прав не надо. Не то что ваши «жигули». Бензин дорогой не жрет. Корма особого не требует. Маленький, а везет много. Я на нем, мол, по любым косогорам проеду за грибами и за ягодой. Папоротник заготовлять — опять же удобно. На ишаке — хоть куда. А опосля выпущу его за село — и пасись он сколько угодно. 50