Сибирские огни, 1985, № 7

добить, и провалился в белую мглу, ни о чем больше не д у м а я и не чувствуя ничего. Очнулся он от прикосновения теплой ладони. Кто-то гладил его закрытые веки, губы, щеки. В голове шумело, будто ветер. «Валентина? Ты все-таки пришла. Спасибо тебе»,— подумалось ему, и стало теплее. Он снова забылся, а рука гладила его лицо, по­ хлопывала легонько, выводила из забытья. Он открыл глаза и некоторое время с недоумением всматривался в низко склонившееся над ним чужое бородатое лицо. — Это ты, Булкин,— узнал он, в изнеможении закры вая глаза. — Я, кто же еще,— ответил тот.— Дыхалку тебе расчищаю. — Помню... Л авина сошла. Шум... — Еще как оошла-то! Так громыхнуло, думал, горы обвалятся. Насилу тебя откопал. Везучий ты — за кедру швырнуло. — А где так шумит? Булкин повертел головой. — Нигде не шумит. Тихо. Пульсирующий шум в ушах не утихал. Будто низовка штормила на Озере и ветер шумел в прибрежном сосняке. — Это тебя об кедру приголубило,— ск азал Булкин, видя, как по­ темнело и напряглось лицо Асабина.— Ты в одну сторону, лыжи в дру ­ гую. Вот и шумит теперь. Асабин заворочал головой, попытался шевельнуть рукой или ногой и не смог. Он был почти весь вмурован в плотный снег, торчала только голова да плечи. Дышалось с трудом. Булкин заметил его движение. — Подожди малость, успеется,— проговорил он в задумчивости и вдруг спросил: — Тебе сколь лет? — Сорок. — Еще не старый, младше меня. Жить да жить... Ты все какую-то Валентину звал. Кто она тебе, жена илй так, знакомая? — А тебе что? — Мне ничего. Ж ить хочешь? , Светозар Иванович не ответил. — Хочешь. Все хотят,— тихонько рассмеялся Булкин.— Комар и тот хочет. Ну так вот: отпустишь — откопаю. — Торговаться начал ,— усмехнулся Асабин бескровными губами. — А ты как думал? Ты-то на моем месте не стал бы торговаться? Д а если б не я, ты бь^ дарно неживой был. Я ж тебя на белый свет выз­ волил. Ну так как? — Нет, Булкин, нет,— мотнул головой Светозар Иванович.— Моя жизнь принадлежит мне. Отблагодарить могу только своим, не госу­ дарственным. Тут я бессилен. Булкин закурил. — Поскучай, пока покурю. Вдруг надумаешь. — Бесполезно. — Тогда я уйду, а ты оставайся тут,— сказал Булкин и бросил окурок в снег. — Куда ты уйдешь? — К твоим, в избушку. Домой мне без документов нет хода. — Что скажешь? — Скажу, лавина пошла. Тебя завалило, я раскопал, а ты уже готовый. Вот что скажу. — Ты что ж, задушишь меня? — Зачем? Сам помрешь. Смеркается уже. Пока дойду туда, да пока мужики соберутся за тобой, ты и помрешь. Мороз-то вон жмет. Часик-два выдюжишь и — хорош. — Это ты верно рассчитал, Булкин,— согласился Асабин. — Ну а верно, так соглашайся. Ты мне свободу, я тебе — жизнь. Разве одно другого не стоит? Светозар Иванович помртал головой.