Сибирские огни, 1985, № 7

живешь. Н адо будет в сельсовете в бумаги глянуть, сколь какой ж и в ­ ности держ ать положено. Потом попросил ружьишко и пошел прогу­ ляться по тропе. Места, мол, посмотрю. Ну и пошел. Собаки за ним увязались. Сам-то он их не отогнал, а мне отзывать — неловко. Потому как он, навроде, д аж е радый был, что собаки с им пошли. Они спереди бежали , шарили и нашли выводок. Асабин поднял голову, спросил резко: — Зачем ружье-то дал? — Д а к как ему не дашь? — развел руками Вохмин,— Он у нас — власть. Д а и если уж честно, струхнул я маленько. Когда он начал живность считать и загибать пальцы . Не дашь ему ружье, а он обозлит­ ся и заж м ет потом за скот. Скажет, недозЁолено столько. И будет правый. Нет уж , думаю , шут с им, пущай берет. "Семен хохотнул весело и зло: — Слыхал, Светозар? Про директора тебе рассказали . Про участко­ вого тоже. Светозар Иванович перебил: — Хватит. — Не хочешь слушать? Не хочу. — А насчет рябков как? Сговоримся? , — Я же ск азал , заповедь чту. — Это не заповедь, а дурь. — По второму кругу не пойдем,— ск азал Асабин.— Надоедим друг друь'у. А чтобы больше таких разговоров не затевать, расскажу и свою историю... Я во втором классе учился. Зимой белили класс естествознания, и все наглядные пособия вынесли в коридор. Накрыли старыми географическими картами . И вот снизу, из-под бумаг, выкатил­ ся какой-то кубик. Странный такой кубик. Вроде даж е и не совсем кубик, потому что было у него всего две плоскости, а остальные размы ­ ты. И кругом красные и желтые наросты. Я во все глаза на эту штуку уставился, она меня прямо загипнотизировала. Я понял, что не успо­ коюсь, пока штука не будет у меня в руке. Д аж е ладонь зачесалась. Ладно... И вот я с безразличным видом прохожу мимо кубика и носком пима легонько пнул его, чтобы он отлетел куда-нибудь подальше. Короче, кубик этот скоро’ л еж ал у меня в сумке. Сумка у меня была так ая — из мешковины, с веревкой-через плечо. Мать сшила. Раньше все с такими сумками у нас в школу ходили... Ну вот, дома я вынул ку ­ бик и стал его разглядывать. И что-то мне не по себе стало. Чем больше глядел я на этот предмет, тем беспокойнее становилось. Вечером я по­ казал его сестре. Она была старше, в пятом классе училась. Сестра взяла кубик и спросила: «Где .ты его взял?» — «Нашел».— Где нашел?» — «На улке».— «Врешь. Ты знаешь, что это такое?» — «Что?» — я выдохнул из себя это слово и весь сж ался от страха. «Это человеческая почка. В школе есть деревянный человек. Он сложен из таких кубиков. И ты стырил у него почку. Вот». У меня едва ноги не подкосились от ужаса. Я и т ак знал, что услышу что-то страшное, но такого не ожидал. Оказывается, я украл почку! Сестра рассказала матери, а та и ругать меня боится. Потому что и без ругани я вот-вот сомлею. «Ладно,— ск азал а ,— унесешь завтра обратно». Какой там завтра! Ни минуты не могу его у себя оставить. А до школы семь кило­ метров. У нас в Рябовке своей не было, в соседнее село ходили. Угово­ рил я мать, пошли с ней. Отдали кубик сторожу и только тогда я успо­ коился. Но все равно три дня есть не мог. Поднесу кусок хлеба ко рту — лихотит. С тех пор чужого не беру. Так вот... Пускай хоть папа римский сюда приезжает белковать, а я буду жить по-своему. — Молодец...— с восхищением пропел Семен и сплюнул.— Я ду­ мал, ты малость поумнее. — А я думал, ты почестнее,— ответил Асабин. — Мужики, да вы что? — Никита-Беженец обескураженно крутил головой, переводил жалостливые глаза с Семена на Светозара Иванови­ ча и обратно.— Переругались, а из-за чего? И з-за такой ерунды. Рябчи